Прощай, молодость! - [69]

– Скандал будет.

– С одной стороны, да, как только Хокк здесь объявится – будет скандал. С другой, если я его сюда притащу, Харрамуху крышка. С третьей стороны – я не могу его притащить, ведь я про него, считается, даже не слышал…

– Слышал, – меланхолично поправил Минисиах, – от меня.

– А? Ну да, байку твою слышал, конечно, и ржал вместе со всеми. Но если я скажу, что из любопытства мотнулся на Сельну, посмотреть на туземца, которого ты так ловко обул… нет, не прокатит.

– Не прокатит. Мало ли мы туземцев в разных мирах обували. На всех смотреть – не набегаешься. Я на практикантов надеялся.

– На практикантов, – эхом повторил Понтонор. – Хм. Конечно, на кого же еще? Только на практикантов и надеяться. Выпить есть?

Минисиах молча открыл ящик стола, достал оттуда плоскую фляжку и протянул Понтонору. Тот ловко, одним движением, свинтил пробку, сделал три больших глотка и, не закрывая, поставил на стол.

– Так что за практиканты? Откуда они взялись?

– Как обычно, по распределению, – Минисиах рассеянно взял фляжку, зачем-то заглянул в узкое горлышко. – старший черт Длинн и старший черт Кренн. Знаешь их?

– Длинн, это который с усами?

– Да.

– Тогда знаю. Как-то с ним и с Кренном в баре вместе сидели. Говоришь, их на практику к тебе направили?

– Да. Они на младших демонов документы подали и для утверждения им только полевую практику осталось пройти. Вот я и подумал, отправлю эту парочку на Сельну. Вроде как случайно, определил им в разработку ту самую деревню, где этот гад обосновался.

– А задание какое дал? – Понтонор забрал у Минисиаха фляжку и снова глотнул.

– Стандартное совращение аборигенов по схеме «Сеятель». Про Хокка я им, ясное дело, ничего не говорил, но намекнул, осторожненько так. Дескать, если вдруг что-то странное увидите, сразу ко мне, с докладом.

– Не думаю я, что они намеки понимают, тем более, осторожные, – с сомнением покачал головой Понтонор. – Насколько я эту публику знаю, они засядут в кабачке, и, со всем усердием, начнут аборигенов совращать. По программе «Сеятель». И чего тебя вдруг на такое старье потянуло?

– Да знаешь, в тот момент мне показалось, что это хорошая идея. Вот, думаю, ребята исполнительные, старательные – им только направление указать, а уж они все перекопают! «Сеятель», конечно, старье, я не спорю, но зато обеспечивает погружение в массы. Поближе, так сказать, к народу. А среди народа, уже совсем не сложно и на странного адвоката Хокка наткнуться.

– Чем это он вдруг странный? – сварливо поинтересовался Понтонор и снова приложился к фляжке. – Живет себе в деревне, особого внимания не привлекает. Изучает, правда, на досуге, устав компании «Ад Инкорпорейтед», так он этим тихо занимается, без шумихи. С чего вдруг твоим практикантам на него внимание обращать?

– Так ведь омоложение! – всплеснул руками Минисиах. – Я вообще думал, что там уже вся деревня на ушах стоит! Это же чудо, не каждый день случается! Тем более, в таком захолустье, у них же…

– Твой адвокат не такой дурак, чтобы деревню на уши ставить, – язвительно перебил его Понтонор. – Про омоложение никто не знает, кроме личного слуги. А в деревне известно только, что господин Хокк, недавно купивший дом, отбыл на лечение, на неопределенное время. И, чтобы дом не пустовал, туда пока приехал племянник господина Хокка, тоже Реджинальд. И что характерно, очень похожий на дядю, просто вылитый старый господин Хокк в молодости!

– Тьфу! – сплюнул Минисиах.

– Так что, твоим практикантам никакого интереса нет, к старикану подкатываться и его возраст изучать. Разве что слуга проболтается.

– Слуга? Ах, да, крутится там около старикана какой-то отставной моряк. Печенье ему печет, ореховое. На редкость, гадкое.

– Наплевать на печенье! Главное, слуга есть, и он вполне может проболтаться. Зайдет, например, в кабачок… может ведь он изредка заглянуть в кабачок?

– Как отставной моряк, просто обязан! – физиономия Минисиаха немного посветлела. – Я уверен, что угождать этой скотине адвокату, дело нелегкое! Так что слуга, вечерком, после трудного дня, непременно заглянет в кабачок! Надо же ему отдохнуть!

– Отдохнуть, промочить горло, посплетничать, – довольный Понтонор подмигнул. – Слуги ведь любят сплетничать, правда?

– Не все и не всегда, – Минисиах снова нахмурился. – Мне приходилось работать с отставными моряками, среди них такие снобы попадаются! Сплетничать с деревенскими, видишь ли, ниже их достоинства.

– Не проблема, – небрежно отмахнулся Понтонор. – Просто придется приложить некоторые усилия. Поискать какого-нибудь старого приятеля, направить его аккуратно – пусть совершенно случайно объявится в тех краях. А дальше: неожиданная встреча, друзья обнимаются, утирают скупую мужскую слезу и отправляются в единственное место, где они могут пообщаться в приятной, располагающей к беседе, обстановке!

– То есть, в кабачок. И там слуга, рассказывая о своей жизни, ненароком обмолвится о том, что его старик-хозяин внезапно помолодел…

– А Длинн с Креном, совершенно случайно, окажутся рядом, – Минисиах сопровождал каждое слово энергичным кивком, – и услышат всю историю! Да, вполне может получиться. Молодец, Понтонор!