Прощай, гуня-кандальник - [34]

Ниткин поджал губы и усадил Любашу к столу.

- Надеюсь, ты не подозреваешь меня в смерти Листова? - он налил золотистое вино в бокал и пододвинул однокласснице.

- Нет! Хотя твои слова оказались пророческими... - сделав глоток, добавила она нехотя.

- Я слишком хорошо знал Николая Петровича, царство ему небесное, - отозвался Ниткин и, приподняв в знак приветствия свой фужер, тоже отпил вина. - Раньше - когда я сужал его деньгами, которые он мне и вернул-то не полностью - был я для него "отличным парнем". А когда я в очередной раз не поддался на его уговоры вложиться в ресторанный бизнес, то тут же стал "шарлатаном" и "жуликом".

- Ты давал ему в долг? - удивилась Люба.

- И не я один! Покойный даже связями дочери не гнушался... Юрка Гастропод тоже в семейный бизнес Листовых вложил немало. Папаша всё надеялся, что Ленка Юрика охмурит - только бесполезно... Гастроподу легче было ему денег отсыпать - на фиг ему эта Ленка... А сейчас так тем более хорошо - мы с ней после школы не общались. Нам ведь теперь с неё и её братьев долги собирать.

- Но мы же в школе вроде как дружили? Вы с Юркой всегда с нами были. В смысле с нашей четвёркой. Ну я, Листова, Коркина, Милица...

Ниткин посмотрел на Любочку взглядом доктора Ганнибала Лектера и навалился грудью на стол. Его белоснежные виниры ослепительно блеснули.

- Дура ты, Кандальникова! Какая же ты дура! Мы с Юриком были влюблены в тебя по уши, вот и приходилось терпеть твою свиту.

- В меня?! Почему? Но ты... Он... Вы даже вида не подавали...

- Почему? Да потому, что ты самая красивая и нормальная из всех девчонок в классе была. Помнишь, когда в музее я тебе нечаянно по носу заехал? А ты даже не сердилась. Защищала меня перед Серафимой. Не жаловалась, не ныла... Мы с Гастроподом даже втихаря следили за тобой... А на твои соревнования? Мы же на всех твоих выступлениях были! Неужели не помнишь?

- Помню, но я думала, что это - вы всей компанией... Ну, типа болеете за меня и Ирку. Я же помню, как вы Ирке Коркиной цветы дарили!

- Дарили, - согласился Ниткин и откинулся на спинку стула. - А что нам оставалось делать? Если ты ни на кого, кроме своего соседа, не смотрела. Жора этот для тебя был и царь, и бог... Мы потом с Юриком напились на радостях, когда узнали, что ты замуж за другого вышла. Вот так ему и надо... Раз не нам - то и не ему... - Лёнька снова пригубил вина.

- Не сердись на меня, Лёнечка, я ведь, честное слово, и не подозревала даже.

- А никто и не сердится! Можно сказать: благодаря тебе мы стали теми, кем стали. Я поступил на психологический факультет и увлёкся эзотерикой, чтобы в один прекрасный день приворожить тебя и заставить наконец в меня влюбиться. А Гастропод считал, что стань он богатым и успешным - ты сама к нему прибежишь. Так что всё, чего мы с ним добились, изначально было посвящено тебе, Любочка.

- А Юрка? Он сейчас где? - потупив взор, спросила девушка.

- Юрка-то? В Европе! У него всё абсолютно шоколадно... Бизнес, дома, яхты, жена-красавица... Я к нему на отдых летаю. Хочешь присоединиться как-нибудь?

- Ну, может, как-нибудь... - уклончиво ответила Люба. - Ты, Лёня, меня так удивил, что я и не знаю, как разговор начать... Я, Лёнечка, к тебе - если честно - по делу пришла.

- Ко мне - все по делу! - ухмыльнулся Ниткин. - Я и не рассчитывал, что ты по любви... Спрашивай!

- Почему ты выбрал для себя такое имя? Зосима? - для начала поинтересовалась Люба.

- Запомнил, - не раздумывая ответил Лёнька. - С той экскурсии дурацкой, там экспонат был - колдун. Помнишь? А потом ты ещё как резанная кричала: "Зосима! Зосима!", - ну я и запомнил. Понравилось мне имя. Редкое, неизбитое... А что ты вдруг? Люб, ты мне правду говори, не темни лучше. Я в день по двадцать человек принимаю, я по лицам и по жестам читаю лучше, чем ты по буквам. Я, Любочка, столько книг и гримуаров разных прочёл, столько всего знаю, что не пугайся - не удивишь ты меня своим рассказом. Он ведь у тебя - я чувствую! - тоже из разряда паранормального. Давай, начинай! У нас ещё целых двадцать минут.

И Любаша, путаясь и сбиваясь, изложила Ниткину всё, что с ней приключилось на Лушином озере. И только про Гуню слегка слукавила. Не стала говорить о том, что призрак прапрадеда к ножу привязан. Сказала, что периодически возникают видения, посредством которых Егорий с ней и общается.

Внимательно выслушав Любу, Лёнька с особым интересом стал рассматривать фото с "подсказками" Лукерьи.

- Нитка, семечки, корка, улитка... Понятно...

Любаше показалось, что в его глазах на мгновенье вспыхнул хитрый огонёк.

- Что понятно? - с надеждой в голосе спросила Кандальникова, но "Зосима" поднёс палец к губам и промолчал.

Придвинув аппарат внутренней, связи набрал номер.

- Елизавета, посади в мой кабинет Макарыча, пусть продолжает приём, - приказал он. Затем, покосившись на Любочку, тихо спросил у помощницы. - Выручка сегодня по плану? - и, видимо, услышав положительный ответ, удовлетворённо нажал "отбой".

- Случай твой - крайне интересный... Как, говоришь, звали гипнотерапевта, который занимался с тобой по методу Энон?

- Сергей, - вспомнила Люба.

- Отлично! Я с ним переговорю и позвоню тебе. Номерок оставь!