Прощание с детством - [111]
— Прошло некоторое время, — тихо стала говорить дальше она, — посреди одной из своих медитаций, Будда вдруг остановился и воскликнул: «Меня зовет любимая женщина, теперь я действительно нужен ей». Ученики пошли за ним к тому дереву, где когда-то они впервые увидели ту куртизанку. Эта женщина была там, она лежала неподвижно и тело ее, некогда прекрасное, покрывали язвы. Будда поднял куртизанку на руки, чтобы отнести в больницу и сказал ей: «любимая, я пришел, чтобы проверить свою любовь, исполнить обещание. Я ждал возможности доказать свою истинную любовь очень долго, ибо я люблю тебя и тогда, когда всякий другой побрезгует прикоснуться к тебе», — последние ее слова повисли в воздухе, одинокие, неприкаянные, подхваченные промозглым холодным ветром, сквозившем через щели оконной рамы. Ей хотелось добавить что-нибудь еще, но она понимала, что что бы она не сказала сейчас — это будет лишним.
Так они и молчали, слушая дождь.
Дима собирал разбросанные по полу игрушки младшего брата, задумчиво вертел в руках и клал обратно в корзинку, где они хранились. Арсенал у Васьки был весьма бедный и преимущественно достался он ему от Димы, но и этим мальчик всегда был доволен. Он рос таким же тихим и покорным, как мать, придавленный гнетом суровой бабушки, за все шалости, дававшей по рукам.
В пальцах Димы оказалась маленькая деревянная машинка с колесиками из черной резины, потемневшая от времени и потрескавшаяся. Самая любимая из всех его игрушек. Ведь именно эту машинку ему подарил папа! Так трогательно, так светло, он еще мальчишкой берег ее, обожал больше всех других ребенок и без конца с гордостью повторял «это его подарок, папин подарок…».
Диме стало грустно. У него не осталось совершенно никаких воспоминаний об отце, кроме этого крошечного смешного предмета, который уже и ему-то по-хорошему не принадлежал. Машинка… Какая глупость! Это куда больше, чем просто безделушка… Это волшебное, забытое слово папа, его любовь, его забота…
Дима слышал, что у его одноклассника Бельского, которого он всегда ненавидел и считал безнадежным ботаником умер отец и его антипатия к этому человеку ослабла, они стали товарищами по несчастью. У большинства друзей Димы были неполноценные семьи, но они проклинали своих пьющих или бросивших их, недостающих родителей. Дима же до сих пор скучал по отцу, верил, что будь он жив, его судьба сложилась бы иначе. Мать бы не чахла на глазах, бабушка бы не грызла ее так сильно по любому поводу, и он… он бы был бы другим. Он старался бы быть хорошим ребенком, чтобы радовать маму и папу. Он бы не принимал на себя чужую вину, которую на него вешал Коля, вертевший им, как ему хотелось.
Так вышло, что Дима был из числа тех людей, которые комфортно чувствовали себя только придавленные чьим-то каблуком. Он не был совершенно готов к жизни, совершенно не смыслил того, как будет решать взрослые проблемы, которые рано или поздно встанут перед ним. Грозная бабушка с ее упреками не всегда будет рядом. Насмешливый Коля не всегда будет рядом. Он уже исчез из Диминой жизни. С момента его отчисления из школы, они практически не общались, им не о чем было говорить. Ничего более не связывало их, хотя раньше у них было столько общего!
Дима бегло огляделся, словно кто-то может застукать его за этим неблагородным делом, и положил машинку в карман куртки, которую он и не потрудился снять.
Игрушки были собраны. Посуду он помыл. Хватить его никто не будет, но, может быть, недовольство бабушки вечером, когда она вернется со своей нехитрой работы, будет меньше. Может, она будет говорить на пол тона тише и не будет проклинать его. Может быть.
Квартира была такой пустой и неуютной, не смотря на чистоту и порядок, которые они исступленно пытались поддерживать здесь. Чего-то не хватало. Дима собирался и все пытался понять чего. Нет, он в таких вещах ничего не смыслил, не разбирался. В чем он вообще разбирался? Он не знал. Ничего не знал. Маленький человек. Куда ему до высоких идеалов!
На улице он вдруг вспомнил, что забыл зонт. Некоторое время парень постоял под дождем, а потом плюнул и пошел так. Капли ползли по лицу, забирались под тонкую ткань куртки, а он все думал о том, почему квартира такая пустая, думал об отце, перебирая в памяти немногочисленные воспоминания.
На краю пустыря росло высокое, давно уже мертвое дерево, который никто не удосуживался спилить. Дима без труда залез на одну из веток и стал делать свое черное дело, дело, которое он задумал. Все необходимое он принес с собой.
Город тонул в серой дымке, как будто окутанный смогом горящей травы. Это лето, должно быть, будет очень жаркое.
Дима намотал веревку на руку, дернул, проверяя насколько она крепкая и устроился поудобнее, наблюдая за тоскливым, но таким родным пейзажем, в котором ничего не менялось. Как на картинке. А есть ли такие картины? Ему казалось, что все произведения искусства должны быть яркими, запоминающимися… зачем кому-то рисовать такие серые бесцветные города, в которых солнце выходит только по праздникам? Зачем кому-то вообще знать о них? В произведениях искусства он тоже совсем не разбирался. Он не знал, какими должны быть они, чтобы быть по-настоящему ценными.
Ульяна потеряла память, попав в страшную автокатастрофу, где выжить ей удалось чудом.Она не помнит о себе ничего, кроме того, что рассказали ей ее близкие люди. Она не знает кто она. Она убеждена, что все кругом говорят ей неправду. Все чаще ей начинает казаться, что раньше у нее было совсем другое прошлое, которое просто скрыли от нее.Вместе со своим мужем Богданом она уезжает в маленький коттеджный поселок на берегу Балтийского моря.Это объятое тишиной и покинутое людьми место, как нельзя лучше подходит для реабилитации Ульяны после ряда тяжелых операций.Или, быть может, для прыжка в мрачный пугающий омут своей собственной памяти, где скрыты ответы на все ее вопросы, а вместе с ними — леденящая душу правда.
В маленьком провинциальном городке на берегу мрачного холодного моря живут две сестры — Наташа и Люся, никогда не знавшие своего отца и рано потерявшие мать. Они смело противостоят ударам судьбы и берегут друг друга.Так продолжается до тех пор, пока в их маленький хрупкий мир не врывается незваный гость; пришедший, чтобы все разрушить.Между сестрами встает мужчина, любовь к которому погубит одну из них.Мужчина, которого погубит любовь к одной из них.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».
Книга представляет собой оригинальную и яркую художественную интерпретацию картины мира душевно больных людей – описание безумия «изнутри». Искренне поверив в собственное сумасшествие и провозгласив Королеву психиатрии (шизофрению) своей музой, Аква Тофана тщательно воспроизводит атмосферу помешательства, имитирует и обыгрывает особенности мышления, речи и восприятия при различных психических нарушениях. Описывает и анализирует спектр внутренних, межличностных, социальных и культурно-философских проблем и вопросов, с которыми ей пришлось столкнуться: стигматизацию и самостигматизацию, ценность творчества психически больных, взаимоотношения между врачом и пациентом и многие другие.
Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.
Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.
От автора В сентябре 1997 года в 9-м номере «Знамени» вышла в свет «Тень слова». За прошедшие годы журнал опубликовал тринадцать моих работ. Передавая эту — четырнадцатую, — которая продолжает цикл монологов («Он» — № 3, 2006, «Восходитель» — № 7, 2006, «Письма из Петербурга» — № 2, 2007), я мысленно отмечаю десятилетие такого тесного сотрудничества. Я искренне благодарю за него редакцию «Знамени» и моего неизменного редактора Елену Сергеевну Холмогорову. Трудясь над «Выкрестом», я не мог обойтись без исследования доктора медицины М.