Пророк - [12]

— И не вложу. Я говорю о моих личных деньгах. Если денег будет не хватать, получишь заем под коммерческий процент от одного из моих банков под мое личное поручительство. Но главный бухгалтер в твоем предприятии, уж извини, будет моим человеком.

— О, благодарю вас! Я и мечтать о таком не мог.

— Не за что благодарить. Я просто вкладываю деньги в коммерческое предприятие и надеюсь вернуть их с прибылью.

Мы вошли в вип-кабинет, и я положил девушку на диван у стены. Вокруг суетились официанты и метрдотель.

— Хо, голубчик, — обратился я к своему спутнику по-русски, — закажи себе обед. Скажешь, что мне как обычно. Они знают, что приготовить. И пусть выйдут все лишние.

Поняв намек, метрдотель движением руки отослал всех официантов, а сам вместе с Хо отошел в дальний угол и принялся вполголоса рассказывать ему о достоинствах фирменных блюд. Я тем временем занялся девушкой. Похоже, мой удар пришелся ей в подбородок и не нанес ощутимых повреждений. Я быстро нашел нужную точку на ее голове и принялся массировать. Вскоре на щеках девушки появился румянец, она глубоко вздохнула и открыла глаза.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я.

— Голова кружится, — выдавила она через несколько секунд. — Где я?

— В вип-кабинете, в ресторане «Максим».

— Ничего себе, — девушка приподнялась на локтях и осмотрела обстановку. Ее взгляд остановился на массивных канделябрах.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я.

— Да ничего, вроде. Голова только немного гудит, — голосок у девушки был очень нежный, журчащий. Но теперь, окончательно придя в себя, она старалась сделать его как можно более грубым. — А как я здесь оказалась?

— Вы попали под раздачу, дорогая. Простите, но ваши спутники вели себя несколько неадекватно, и вам немного досталось за их грехи.

— Ну, это-то я помню. А дальше что?

— А потом я решил перенести вас в помещение и оказать вам первую помощь.

— Ясно. А ребят, что, полиция замела?

— Большинство разбежалось. Ну, а которых арестуют, те, я думаю, легко отделаются. Обещаю не возбуждать против них дело.

— Здорово! Так что, и я могу идти?

— Как вам будет угодно, сударыня. Впрочем, если желаете, можете отобедать с нами. Я слегка в долгу перед вами и хотел бы искупить свою вину.

Девушка снова обвела взглядом роскошный интерьер кабинета.

— Обед в «Максиме» с Юсуповым?!

— Ну, пока еще этот ресторан, слава богу, «Максим», а я князь Александр Юсупов.

— Круто. И мне ничего за это не надо будет делать? И платить не надо?

— Не надо, — улыбнулся я.

— Круто. Так я пообедаю.

Я подал ей руку. Она встала с кушетки и подошла к столу. Я пододвинул стул, и она села, явно испытывая неловкость среди окружавшего ее великолепия.

— Что будете заказывать? — осведомился я.

— Не знаю, — девушка рассеянно открыла положенное перед ней меню в толстом кожаном переплете.

— Рекомендую фирменное блюдо из осетрины вот с этим грузинским белым вином, — подсказал я, понимая, что девушка неизбежно запутается среди мудреных названий блюд.

— Да, конечно, с удовольствием, — ухватилась она за спасительную соломинку.

Жестом руки я отослал метрдотеля и занял свое место за столом рядом с Хо. В кабинет вошли два официанта, разлили по бокалам вина и выставили перед нами холодные закуски.

— Я вам уже представился, — проговорил я. — Мой спутник — Иван Хо, начинающий актер из Китая.

— А я думала, он ваш телохранитель.

— У меня нет телохранителей, — ответил я.

— Странно, с вашими-то деньжищами.

— Россия — спокойная страна. Слава богу, не Америка. Последнее заказное убийство на почве коммерции здесь случилось четверть века назад, а инцидентов вроде того, что произошел сегодня, я и вовсе припомнить не берусь.

— Извините, — смутилась девушка. — Честно говоря, это было какое-то помешательство.

— Допускаю. Однако, как вас зовут, позвольте узнать.

— Юля.

— Вы работаете или учитесь?

— Я... Э-э-э. Работаю на ткацкой фабрике. И учусь на вечернем на технолога.

— Что ж, достойное занятие. Работаете и учитесь. Кроме того, вы так молоды и привлекательны. Ухажеры, развлечения... Мне кажется, вы должны быть заняты. Что же заставило вас потратить драгоценное время и выйти в пикет к моему ресторану, да еще броситься на меня с кулаками?

— Мы боремся за социальную справедливость, — почему-то потупилась Юля.

— Простите, вы — это кто?

— Молодежная организация «За справедливую жизнь».

— А я, с вашей точки зрения, нарушаю социальную справедливость?

— Э-э-э... Ну, в общем, да.

— Каким же образом, позвольте узнать?

— Вы пользуетесь благами, недоступными простым людям.

— Жилье большей площадью, машина более высокого класса, отдых в лучших отелях? Так ли это много? Зато те, кого вы называете простыми людьми, отвечают только за себя, максимум — за свою семью. Я же отвечаю за тысячи людей, которые работают на меня, и миллиарды рублей, вложенных в мои предприятия инвесторами. Притом, заметьте, и тем и другим я обеспечиваю стабильный рост благосостояния. Я думаю, что имею право на небольшую премию, не находите?

— Вы владеете капиталами, которыми не владеет большинство.

— А вы считаете, что общественные блага должны быть розданы всем поровну?

— Да.

— Предположим, это возможно. Но, согласитесь, равенство просуществует всего несколько часов, потом оно будет неизбежно нарушено. Кто-то станет добросовестно работать, кто-то — лентяйничать, кто-то — копить, кто-то — транжирить. Или вы предлагаете ежедневно проводить перераспределение? Но тогда у людей совершенно не останется стимула работать лучше. Зачем, если заработанное дополнительным усилием все равно отнимут? А у лентяев, которым все время будут даром доставаться материальные блага, разовьется иждивенчество. Стоит ли работать, если тебя все равно обеспечат всем необходимым? В итоге общество в целом начнет производить меньше, и общий уровень жизни снизится. Увы, это простейшая аксиома: слишком много социализма ведет к снижению производительности труда и уровня жизни.