Пророчица - [16]

— И что сделал Гарди? — завороженно спросила я, с удивлением замечая, насколько меня увлекла легенда. — Донес вождю?

— Если бы донес, девушка была бы опозорена навек. Гарди нравилась Лив. Впрочем, ее не спасло бы его молчание. Ритуал дефлорации в первую брачную ночь проводил жрец. Именно он подтверждал, что девушка чиста. Но об этом история умалчивает.

— Дикость какая! — возмутилась я.

— Это было давно, Полина, — снисходительно улыбнулся Филипп. — Традиции… К тому же, тогда не существовало понятия «любовь».

— И что было дальше?

— Последней каплей стала охота. Херсир убил лося, которого выслеживал Гарди, а потом хвалился добычей перед всем племенем. Вождь возвеличил его, ставя в пример другим воинам, закатил пир в его честь. Это задело Гарди.

— Но у Гарли был козырь, верно? Лив.

Филипп таинственно усмехнулся и покачал головой.

— Гарди пошел на охоту. Снова. Расставил силки, поймал зайца и отправился на гору молитв. Они поклонялись древним богам, и на той горе жрец племени проводил обряды. Место буквально пропиталось кровью животных, и на этот раз Гарди собирался окропить его еще раз. Херсир был сильнее, быстрее и находчивее, но Гарди хитростью надеялся одолеть его. Он вознес молитву к небу и попросил для себя благословения.

— Какое? — шепотом спросила я, боясь нарушить магию рассказа.

— Силу, — таинственно ответил Филипп. — Иную. Глубокую. Дар предвидеть.

Кофе уже не дымился — сиротливо стоял на маленьком журнальном столике с резными ножками. Рассказ Филиппа взволновал, вызвал неконтролируемую дрожь предвкушения чего‑то таинственного и прекрасного.

Чуда? Я не верила в чудеса. С детства. В ужасы было гораздо легче поверить. Особенно когда они с тобой случаются.

Но легендой я прониклась. Слушала, не дыша, зажав ладони между коленями.

— А потом? — робко поинтересовалась, и Филипп вынырнул из задумчивости.

Повернул ко мне голову и сказал:

— Гарди стал популярен. Выслеживал дичь, безошибочно предупреждал о смене погоды, о набегах других племен. Вскоре шаман во всем с ним советовался, Гарди начали почитать как приближенного к власти.

— Неплохо. Если учесть, что он отдал за свой дар какого‑то кролика, — с сарказмом сказала я.

— К сожалению, не все так просто. За свой дар Гарди отдал физические силы: скорость, ловкость, мускулы. Он стал болеть — шалило сердце, а еще проявилась астма. Охотиться уже не мог.

— Но ему и не надо было. С такими‑то почестями он вероятно и так получал свой заслуженный кусок мяса.

— Лив не смотрела на него раньше, а теперь и вовсе перестала замечать. Жалела только иногда и качала головой, шепчась с подругами. Другим взглядом она провожала Херсира, опускала глаза, краснела.

— Гарди не добился своего. Прославился, но девушку не получил.

— Он рассказал ей. Однажды у ручья, Гарди открыл тайну своего дара. То ли она сама спросила, то ли он решил похвастать.

Филипп замолчал, и я молчала. Пыталась переварить историю. Еще не понимала, как это относится ко мне и тому, что произошло вчера.

— И что было дальше? — спросила тихо.

— Лив проболталась. Той же ночью выдала тайну Херсиру.

— Да ладно! Херсир рассказал вождю?

— И что бы это дало? У Гарди был дар — какая разница, откуда он взялся? Сила иногда дается не тем… — Он вздохнул. Показалось, эта история задевает Филиппа лично. Задевает сильно. Но он снова поднял голову, слегка мне улыбнулся, словно ничего не произошло, и продолжил рассказ: — Херсир охотился три дня и поймал в силки оленя. Большого старого оленя с ветвистыми рогами. Привел его на гору молитв и принес в жертву. Измазавшись кровью животного, воин спилил рога и поднял их над головой, взывая к богам.

— Он тоже пришел просить о ясновидении?

— Херсир не смог бы примириться со слабостью. Привык к мощи и не променял бы ее ни на что. Но величие Гарди раздражало его.

— Ты меня запутал, — пробормотала я. — Что пришел просить Херсир?

— Отомстить Гарди и не утратить силы? Хм… Дай подумать! — Филипп хитро улыбнулся. — Если что‑то дать, а потом забрать, человек иногда сходит с ума.

— Постой, он что же, захотел лишить его дара?!

— Не просто лишить, а забрать себе, трансформировать в активные способности. Усилить свою скорость, меткость. И постоянно напоминать Гарди о поражении.

— Но боги ничего не дают просто так…

— Они велели ему взять себе жену. Девственницу из соседнего варварского племени. Смешать кровь, обратить то племя в их веру. Новую веру.

— И бросить Лив… — пробормотала я.

Почему‑то стало грустно, хотя я совершенно не знала этих живших много тысячелетий назад людей.

— Повторюсь, тогда не существовало понятия «любовь», — зачем‑то сказал Филипп и замолчал.

— Он забрал силу Гарди, да?

— Той же ночью. Дотронулся до него, и ясновидец потерял свой дар. Он тут же помутился. Сошел с ума. Ведь он отдал все за эту силу, а теперь остался ни с чем. Лив предала его. Все его оставили.

— Бедный… — я вздохнула. — Грустная легенда.

— Не жалей Гарди. Херсиру досталось куда больше.

— Что, — саркастично поинтересовалась я, — не выдержал, и его разорвало от силы?

Филипп отпил из кружки давно остывший кофе. Часы умиротворяющее тикали, со стены улыбалась дама на репродукции неизвестного мне художника.