Пророчество Луны - [95]

— Прекрасный город, — ответил Джованни искренне. — В нем, должно быть, очень хорошо жить свободному человеку.

— Вы тоже можете здесь остаться, если захотите, — заметил дворецкий. — Некоторые бывшие рабы предпочитают жизнь в Алжире возвращению домой!

— Я люблю своих близких и свою родину, — сказал Джованни.

— Не сомневаюсь. Просто обмолвился, вдруг вам интересно. Кроме того, придется принять нашу веру, что вы, наверное, тоже не захотите сделать.

Джованни ничего не ответил. Он посмотрел на стены зала и спросил хозяина, что за письмена их украшают.

— Это три арабские буквы: «алиф», «лам» и «ха», которыми пишут имя Бога. Собственно, одна из самых важных строк Корана — «Ля илляхаилль Аллах», которая означает «Нет Бога, кроме Аллаха», — состоит только из этих букв. Как видите, ислам, в отличие от христианства, избегает идолопоклонничества, запретив изображать не только Бога и его пророка, но и человека вообще. Божественность для нас символизируется только определенными буквами или стихами Корана, написанными на книгах, стенах или других предметах.

— Весьма разумно, — признал Джованни, памятуя о том, что сам неосознанно придавал лику Пресвятой Девы черты Елены.

Неожиданно он вспомнил, как в самый первый вечер их знакомства Жорж, рассказывая ему и Эмануилу в таверне о Барбароссе, упомянул, что великий пират весьма охоч до женщин. Джованни захотелось кое-что узнать.

— Раз уж мне повезло беседовать с достойнейшим из слуг паши, — начал он, — могу ли я задать один вопрос о Барбароссе и султане Сулеймане?

— Конечно.

— Вы когда-нибудь слышали о набеге на итальянский город Фонди в тысяча пятьсот тридцать четвертом году, совершенном для того, чтобы захватить в плен прекрасную Джулию Гонзага? — спросил Джованни, который никак не мог забыть паническое бегство красавицы герцогини.

Услышав имя женщины, Ибрагим насторожился.

— Ее друг, философ Хуан Вальдес, позже рассказал мне эту удивительную историю, — продолжал Джованни. — Правда, что Барбаросса хотел похитить Джулию для Сулеймана, который услышал о ее несравненной красоте?

Несколько мгновений Ибрагим невозмутимо смотрел в глаза Джованни.

— На самом деле все было не совсем так, — произнес он неторопливо. — Вам доводилось слышать о Роксолане, любимой наложнице султана, или о великом визире Ибрагиме?

— Нет.

— Тогда, если вы любите рассказы о придворных интригах, не разочаруетесь.

Ибрагим замолчал, ожидая, пока невольник смажет рану на лодыжке Джованни целебным снадобьем. Затем предложил итальянцу прогуляться по саду, раз уж стоит такая чудесная мягкая погода.

— История, которую я расскажу, сейчас знают все и в Константинополе, и здесь. Но в свое время это была одна из самых невероятных интриг, которые когда-либо случались при дворе султана. Все началось с соперничества между двумя людьми, пользовавшимися огромным влиянием на нашего возлюбленного Сулеймана Великолепного. Одного из них звали Ибрагимом, как меня, он был великим визирем и, что еще важнее, близким другом султана. Ибрагим был христианином, сыном греческого рыбака, которого в возрасте двенадцати лет похитили турецкие пираты и продали одной вдове.

Та взяла мальчика с собой в город Магнесию, где тогда правил Сулейман. Будущего султана очаровали красота и ум юного раба, который был красноречив, к тому же слагал стихи и пел оды. Сулейман взял его к себе на службу и даже делил с ним спальню, вызвав возмущение всего двора. Ибрагим принял магометанскую веру, с ним занимались лучшие учителя, он выучил много языков. Когда Сулейман унаследовал трон после своего отца, Ибрагим последовал за ним в Константинополь и вскоре стал самым влиятельным человеком во дворце после султана, вызвав зависть и недовольство среди сановников дивана, собрания советников правителя. Собственно говоря, только один человек соперничал с ним, имея такое же влияние на султана, он единственный мог нарушить планы Ибрагима, особенно если дело касалось отношений с христианскими государствами, чрезвычайно интересной для великого визиря области политики, несомненно, из-за его происхождения. И соперником этим была женщина, любимая наложница Сулеймана Великолепного — Роксолана.

Дворецкий пригласил Джованни присесть на краю бассейна и приказал слуге принести фруктовый шербет. Затем, поняв по заинтересованному лицу Джованни, что того увлек рассказ, с удовольствием продолжил:

— История любимицы султана, абсолютно правдивая, похожа на волшебную сказку! Говорят, что ее настоящее имя — Александра, и она родилась на юго-западе России. Ее, дочь православного священника, в возрасте десяти лет похитили татары, а потом продали туркам. Из-за светлой кожи и рыжих кудрей ее купила для гарема мать султана. Именно из-за необычного цвета волос юная невольница получила свое имя: сперва ее назвали Росса, а потом — Роксолана. Она приняла ислам, выучила турецкий язык. Когда девочка подросла, мать султана поручила ее заботам хазнедар-уста, «искусной наставнице», которая научила ее угождать любому желанию будущего господина. Девушке сказали, что скоро ее, вместе с дюжиной других девственниц, покажут султану.