Пророчество Луны - [50]

Он подошел к хозяйке дома. Елена, по-прежнему в окружении гостей, не смогла скрыть смущения, когда заметила, что юноша идет к ней. Едва он приблизился, она взяла его за руку и отвела в сторону.

— Елена, мне нужно идти. Не знаю, как благодарить вас за прекрасный вечер.

— Вы уже покидаете меня?

— Я должен. Но умираю от желания увидеть вас снова… при более благоприятных обстоятельствах. Надеюсь, вы не возмущены моей дерзостью.

— Совсем нет. Буду счастлива продолжить наш незаконченный разговор.

— Когда я смогу вас увидеть вновь?

— Послезавтра, — ответила Елена без малейшего сомнения. — Если сможете, приходите к послеобеденному чаю.

— Я приду.

Джованни кивнул и поцеловал девушке руку. Елена в молчании проводила его к лестнице. Когда юноша уже спускался к выходу, где его ждала гондола, она крикнула ему вслед:

— Вы мне расскажете о Платоне, хорошо?

Джованни замер как вкопанный. Затем, с радостным блеском в глазах, не оглядываясь, сбежал по оставшимся ступенькам.

Глава 36

Ровно в четыре часа пополудни Джованни высадился из гондолы у палаццо Контарини. Слуга помог ему снять плащ и проводил на второй этаж. Там юношу тепло приветствовала мать Елены, которой он вручил букет розовых лилий.

— Как вы внимательны! Право, не стоило этого делать! Я рада снова видеть вас — ведь позавчера вы ушли так рано!

— Приношу свои извинения. Вечер был просто незабываем!

Неожиданно на верхних ступенях лестницы, которая вела из зала для приемов на третий этаж, появилась Елена. На ней было бирюзовое платье и накидка из розовой парчи. Длинные волосы, уложенные изящным узлом, делали девушку похожей на средневековую принцессу. Наблюдая за тем, как она медленно спускается по лестнице, Джованни почувствовал, что с трудом сдерживает чувства, нахлынувшие на него.

— Милая, посмотри, какие красивые цветы! — воскликнула Виенна Контарини, показывая букет. — Они великолепно подходят к твоей накидке!

— Да вы волшебник, синьор Да Скола! — ответила Елена, протягивая руку.

Джованни поцеловал ее, дрожа от волнения.

— Рад видеть вас снова, синьорина Контарини.

Елена повернулась к матери.

— Мама, можно проводить синьора Да Сколу в маленькую гостиную?

— Конечно, дорогая, там намного теплее, чем в этом огромном зале, в ней вам будет удобно. Я велю Джулиане принести горячего шоколада. Что скажете, мой друг?

— Я недавно попробовал этот удивительный напиток и, признаюсь, пристрастился к нему.

— Уже несколько лет он в большой моде при испанском дворе. К тому же в шоколад можно добавить разные пряности — вы когда-нибудь пробовали корицу?

— Нет, никогда.

— Сейчас попробуете!

Елена провела Джованни наверх, где вдоль коридора располагались маленькая гостиная, кабинет и три спальни. Крутая винтовая лестница вела еще выше, на четвертый этаж, к спальням Елены и ее сестры. Хозяйка и гость вошли в небольшую, богато украшенную гостиную, и Елена села на диван в углу. Она жестом предложила Джованни сесть в кресло в другом углу, довольно далеко от себя.

— Говорят, у вас есть сестра? — спросил он, стараясь говорить спокойно.

— Да, но она осталась на Кипре, с отцом.

— Расскажите мне о Кипре. Я слышал, вы там часто бываете?

— Последние пять лет, с тех пор как мой отец стал губернатором, я делю жизнь между Венецией и Никосией.

— Надеюсь, вы собираетесь остаться здесь подольше, прежде чем вернуться к отцу и сестре.

Елена бросила на Джованни кокетливый взгляд и несколько мгновений молчала. Затем произнесла доверительным тоном:

— Теперь, когда мы одни, можно вас называть по имени? Оно так красиво!

— Ничего не доставит мне большего удовольствия… Елена.

— Скажите, Джованни, кто вам больше нравится, Платон или Аристотель?

Джованни словно громом поразило. Со времени их позавчерашней встречи он знал, что Елена интересуется философией, но не предполагал, что девушка начнет разговор именно так. Он собрался с мыслями и честно ответил:

— Я питаю глубокое уважение к великому Аристотелю и часто перечитываю некоторые его работы, например замечательную «Никомахову этику». Но, должен признаться, мне ближе Платон, который, ничего не зная о библейском откровении, вознес человеческий разум на непревзойденную высоту.

— Мне сказали, что вы читаете труды философов в оригинале, на греческом языке. Правда?

— Это необходимо, чтобы их понимать правильно, — заметил Джованни скромно. — Мне повезло встретить наставника, который несколько лет учил меня философии, латыни и греческому. Сам он был учеником знаменитого Марсилио Фичино.

Елена смотрела на Джованни горящими от восхищения глазами.

— Повезло, но вы так талантливы и так стремитесь к знаниям, что, несомненно, этого заслуживаете. Я умираю от желания знать о вас все!

Джованни тронула неприкрытая и неосознанная смелость девушки, и он отозвался с жаром:

— А я о вас!

Елена опустила глаза. Из-за порывистого характера ей приходилось часто упрекать себя за излишнюю непосредственность и открытость в проявлении чувств. Джованни сразу ей понравился. С тех пор как Елена вернулась с Кипра, друзья единодушно превозносили молодого астролога, сумевшего очаровать венецианское общество. Затем Агостино сказал девушке, что Джованни горит желанием с ней познакомиться. Это удивило Елену и подогрело ее любопытство. Во время званого приема она обратила внимание на задумчивый вид привлекательного юноши, его ум и атмосферу таинственности, окружающую Джованни. Еще она узнала, что у него пока нет дамы сердца. Последние два дня Елена, не переставая, думала о незнакомце, перед чарами которого не могла устоять ни одна девушка. Она чувствовала, что нравится Джованни. Друзья девушки — кое-кто не без досады — сообщили, что он весь вечер не отводил от нее глаз. Это взаимное влечение казалось ей странным, но магическая аура их встречи только подлила масла в огонь, который начал разгораться в сердце Елены.