Прорицатель - [32]
— Спасибо, — растерянно сказал Мей. Ридием рассмеялся, поманил его за собой и понёсся по коридору, весело подпрыгивая. Мей побрёл следом. Выход очень просто найти — он хорошо помнил, где он.
Однако зеркала тянулись и тянулись, а мальчишка всё скакал впереди, напевая что-то нечленораздельное. С Гэрхо они явно шли меньше, да и поворотов столько не насчитывалось...
— Куда ты меня ведёшь?
Ридием никак не отреагировал.
— Ридием, постой! Мне нужно к выходу.
Опять никакого ответа. Разозлившись, Мей остановился.
— Я не пойду дальше, пока ты не объяснишь, чего тебе надо.
Ридием медленно развернулся, отражаясь сразу во всех зеркалах. И у Мея перехватило дыхание, потому что его лицо было теперь лицом одного из Близнецов.
— Твою жизнь, — глухо сказало то, что казалось Ридиемом, и неспешно двинулось к нему.
Бежать от семилетнего ребёнка — смешно. Но Мей покрылся мурашками. Оно приближалось медленно и неумолимо — и он знал, что не скроется среди бесконечных зеркал, знал, что ни кулаки, ни Дар тут не помогут.
И тут где-то сбоку мелькнула вспышка бледно-зелёного света и качнулись ветви на седой голове.
— Деос, — успел удивиться Мей, а после его окутала темнота.
ГЛАВА XXI
«403 год от падения Королевств Обетованного, месяц ручьёв, 16 день.
Айрегу всё хуже. Будь моя воля, я бы назвал день приезда Меакара днём, когда Город умер. Надеюсь, летописцы примут это к сведению.
Сегодня утром он проснулся и не смог встать. Болезнь совсем разбила его.
«Смерть — это неизбежность, Мезор», — сказал он мне, такой же спокойный, как всегда. Даже Меакар был бы лучшим правителем, чем я.
Я каждый миг умоляю смерть не забирать его, но понимаю, да и все мы понимаем, что это бесполезно. Каждый миг приближает к концу.
Айрег, Айрег, повремени уходить в чертоги богов, в которых ты не веришь. Городу-на-Сини не выжить без тебя, а о себе я молчу. Все, кто был мне дорог, уже и так там.
... , 18 день.
Пейрик, его лучший лекарь, даже не посчитал нужным поговорить со мной и стал теперь мрачнее тучи. Айрег иронизирует, но его явно тяготит моё общество — едва ли не больше, чем присутствие врачей.
Я смотрю — и вижу его молодым и сильным. Вижу наши уроки с учителями из Города-под-Соснами и Академии [4], его успехи и мою тугодумность, свадьбу с Клариссой, вижу конные бега, заседания Совета, обнародование законов... Вижу всё что угодно, и то, о чём больно и стыдно вспоминать, и то, о чём радостно. Только не того немощного старика, который существует сейчас. Он всегда был лучшим.
Интересно, что я должен думать о том, что, видимо, стану последним из Декаров — тех, кто почти два века правил Городом? Не знаю. Я не создан для власти, я давно привык понимать это. Иногда мне кажется, что я создан лишь для того, чтобы оттенять совершенство Айрега... И ещё кажется, что я лет с четырнадцати повторяю здесь эту мысль. Безумие.
... , 19 день.
Для чего я пишу всё это? В который раз спрашиваю и не получаю ответа. Айрег всегда посмеивался над этим обыкновением. Сегодня, когда выдалась передышка (он уснул) просмотрел первые записи — ещё совсем детские каракули. Сколько мне было — одиннадцать?
Сколько времени прошло. И как незаметно. Это пугает.
Дни тянутся медленно и вязко, а я барахтаюсь в них, как муха в смоле. Все желают мне крепиться — будто я юная дева, жених которой уходит на войну. Неужели у меня и правда такой жалкий вид? Смешно. В конце концов, я был смешон всегда, так что же сейчас должно измениться...
... , 21 день.
Сиделка Айрега доложила, что во сне он повторял одно имя — Меидир, Мей. Я не сразу сообразил, кто это, но потом вспомнил — мальчишка с Улицы Кожевников. Не знаю даже, жив ли он ещё.
Отчего-то не отпускает его эта история. Да и меня тоже, признаться. Особенно эта девушка, дочь Кейлы, — вот только имени её не помню... Такая смелая. Куда ушла моя молодость? Наверное, к таким, как она.
«Народ завоёвывают страхом», — всегда говорил Айрег. Но она не боится меня — и правильно. К чему бояться обрюзгшего, больного старика, разряженного в шелка? Даже у дочери моей судомойки больше власти над своей жизнью, чем у меня. Странно это осознавать.
И она проведёт меньше времени с братом.
До чего же грязный случай всё-таки. Как ты допустил его, Айрег? Ты всегда был умён — наверняка сумел бы придумать и что-то против Цитадели Порядка.
Просто это не в твоих правилах, я знаю. Ты бы и меня легко отдал Близнецам, будь это необходимо для Города.
... , 22 день.
Стыжусь этой вчерашней записи. Я не должен ни думать так, ни говорить.
Лицо Айрега совсем посерело, и он сильно осунулся. Голос слабеет, кашель всё чаще. Теперь, после слов Меакара, я даже рад, что не нажил детей — вряд ли вынес бы такое.
Я бы простил племяннику всё — даже эту девку из Города-у-Красной-реки. Но Айрег... Я просто не в силах.
Да помогут нам боги».
ГЛАВА XXII
Мей очнулся на своей кровати, один в комнате. У него пересохло во рту, и всё тело тяжелила дремотная слабость, но в остальном ничего как будто и не случилось.
«Я жив, — сказал он себе. — Деос спасла меня».
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Сколько выпало карт и сошлось путей до того, как родился Меидир-прорицатель?… Обречённые на гибель королевства — и хаос, ненароком впущенный в мир. Остаётся надеяться лишь на извечную магию зеркал, но в такую эпоху лжёт даже собственное отражение… Первая часть трилогии об Альене Тоури, события происходят за несколько веков до описанных в «Прорицателе».
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», вторая часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Продолжение цикла «Хроники Обетованного», заключительная часть трилогии о Повелителе Хаоса — Альене Тоури.
Продолжение цикла «Хроники Обетованного». Всевластие Хаоса больше не грозит Обетованному, и тёмные времена закончились… Закончились ли? Великая война продолжается. Королевство Ти’арг, захваченное северными воинами, готово сражаться за свою свободу. Драконы, кентавры и боуги с таинственных западных земель не собираются подчиняться людям… А Уна Тоури, дочь Повелителя Хаоса, не собирается подчиняться судьбе. Но, чтобы выжить в настоящем, ей предстоит погрузиться в прошлое. Что же скрывают осиновые прутья замка Кинбралан? ПРИМЕЧАНИЕ: прямое продолжение трилогии об Альене Тоури.
Попал, так попал. И ладно фентези со всеми возможными штампами, но все сложилось иначе. Пятерка гостей в голове, внимание богини и спасение умирающей расы. Видимо в этом мире придется задержаться…
Имя Макса Фрая уже известно всем ценителям хорошей литературы, а «Сказки старого Вильнюса» – один из самых известных и ожидаемых циклов современного фэнтезийного мира. Эта книга – подарочное издание, в котором написанные от руки авторские комментарии и эксклюзивные фотографии Вильнюса, сделаны лично автором. «В Старом городе Вильнюса, как выяснилось, сто сорок семь улиц, переулков, площадей, рынков и мостов; зная характер нашего города, мы не сомневаемся, что это число еще не раз изменится, здесь у нас чуть ли не каждый день что-нибудь появляется и исчезает, а всем кажется, всегда так и было – это одно из правил нашей тайной повседневной игры…».
Легенда о Хранительнице Северных Чертогов волновала многих, желающих обрести славу и богатство. Многие искали с ней встречи, надеясь покорить ледяную гордячку. И мало кто знает, что только сама Северная Леди выбирает, кому оказаться подле неё, а кому навеки замерзнуть. И никто не догадывается, что под холодной маской скрывается горячее и искренне любящее сердце. Это история не о том, кто есть сама Леди Северных Чертогов, а о том, кто её окружает и почему.
Странная связь обнаруживается между восемнадцатым и двадцать первым веками. Нить времени тянется из одной эпохи в другую, таинственным образом сплетая судьбы четырех молодых людей — двух адептов ордена Розенкрейцеров в Германии и пару из современного Санкт-Петербурга. София и Константин ничего не смыслят в алхимии и каббале, но им придется столкнуться с непонятными и пугающими вещами: реинкарнацией душ, легендами о древних артефактах, Древе Жизни и конце света.
Для дедушки Фэнга и его внучки призраки и демоны — дела обычные, прямо скажем. Гораздо сложнее избежать внимания убийц и мафии. Все имена и названия выдуманы, все совпадения случайны. Из предупреждений — нехронологическое повествование и насилие. Произведение довольно мрачное, жесткое и, вероятно, неприятное, впечатлительным людям лучше его не читать.