Пропавшие девочки - [63]
– Ой! – Я стараюсь выглядеть максимально разочарованной, хотя так толком и не понимаю, что Кейси подразумевает под «вечеринками». – А почему так?
Она слегка улыбается, но выражение ее лица остается настороженным.
– Нам нужно кое-что утрясти. Небольшие проблемы с персоналом. – Она слегка подчеркивает последнее слово, и я невольно вспоминаю сообщение, которое прислал мне, ну, или Даре, Андре: «Держи язык за зубами, или пожалеешь!»
Может, одна из их проблем – Дара?
На секунду я воображаю, что Кейси знает, кто я и зачем пришла. Но к счастью, она отворачивается и утыкается в свой компьютер.
– Не буду утомлять тебя подробностями, – говорит она, – но если оставишь свой номер телефона в анкете, мы обязательно позвоним, когда ты нам понадобишься.
Она кивает на анкету, которую нужно заполнить, и после этого я, видимо, буду свободна.
Но я не могу уйти – я же еще ничего не узнала.
– А Андре здесь? – спрашиваю я неожиданно для себя самой. – Я могу с ним поговорить?
Кейси уже начала печатать, но в эту секунду она замирает, пальцы зависают над клавиатурой.
– Да, конечно, можешь с ним поговорить.
На этот раз женщина поднимает на меня глаза и щурится, словно разглядывая с большого расстояния. Я отворачиваюсь, краснея, в надежде, что она не заметит внешнего сходства с Дарой. Приходится пожалеть о том, что сделала такой похожий макияж. – Но он скажет тебе то же самое.
– Пожалуйста, – прошу я и, чтобы как-то скрыть свое разочарование, добавляю: – Просто… мне сейчас очень нужны деньги.
Еще секунду Кейси внимательно меня изучает. Затем, к моему удивлению, начинает смеяться.
– А кому они не нужны? Ну ладно, ты знаешь, где его найти? Вниз по лестнице, напротив женского туалета. Но не говори потом, что я тебя не предупреждала. И не забудь перед уходом занести мне свою анкету.
– Обязательно, – обещаю я, вскакивая так быстро, что стул громко царапает пол. – Спасибо большое.
Выйдя в коридор, я на секунду останавливаюсь в замешательстве, в темноте непонятно, куда идти. Впереди наверху сверкают дискотечные огни, отбрасывая фиолетовые отсветы на практически пустой танцпол. Музыка такая громкая, что отзывается болью в моей голове. Зачем сюда приходят? Зачем сюда приходила Дара?
Я закрываю глаза и мысленно возвращаюсь к последним дням перед аварией. Как ни странно, все, что я вижу, – это машина Паркера, затуманенное лобовое стекло, по которому стучит дождь. Мы этого не хотели…
Из туалета выходят две девушки, держась за руки и хихикая. Они идут по коридору, и я следую за ними. Только сейчас я замечаю темный альков напротив женского туалета и ступени, ведущие вниз.
Деревянные ступени сменяются бетонными. Еще пару шагов, и я оказываюсь в бесконечном коридоре со шлакобетонными стенами и крашеным бетонным полом. Все помещение выглядит заброшенным. В фильмах ужасов в таком месте погибает героиня-блондинка, в самой первой сцене…
По моему телу пробегает дрожь. Здесь холодно и пахнет влажностью, как и во всех подобных помещениях. С потолка свисают голые лампочки. А музыка доносится сюда лишь глухими ударами, похожими на приглушенное сердцебиение монстра. В конце коридора я вижу сваленные в груду коробки и сквозь приоткрытую дверь – комнатку, которая, должно быть, служит гардеробной для персонала. Мрачные серые шкафчики, несколько пар кедов, составленных в ряд под лавкой, и одиноко вибрирующий мобильник. Внезапно мне кажется, что кто-то смотрит мне в спину, я резко оборачиваюсь, готовая к тому, что на меня кто-то набросится, но ничего не происходит.
Никого. Но сердце все равно колотится как бешеное.
Я уже хочу вернуться наверх. Видимо, Кейси дала мне неправильные указания. Но в этот момент слышу голоса, перекрывающие музыку. И хотя невозможно разобрать ни слова, я сразу понимаю, что кто-то ссорится.
Едва дыша, продвигаюсь дальше по коридору. С каждым шагом мою кожу покрывают мурашки, словно на меня дуют какие-то невидимые люди.
Как в детстве, когда Паркер пытался уговорить нас с Дарой прогуляться ночью по кладбищу.
– Но идите тихо, – прошептал он, – иначе они услышат вас и…
Он резко схватил меня за талию, и я закричала. Он хохотал как сумасшедший, а я так и не отважилась отправиться на эту прогулку, потому что боялась рук, которые схватят меня и утащат в сырую землю.
Я прохожу мимо еще одной открытой двери, за которой располагается неряшливая ванная. Голоса становятся громче. В нескольких футах я замечаю еще одну дверь – она закрыта. Должно быть, это и есть кабинет Андре.
Внезапно голоса замолкают. Затаив дыхание, я думаю, застукали ли меня, и что мне лучше предпринять – постучать в дверь или развернуться и бежать прочь.
Затем женский голос тихо, но очень отчетливо произносит:
– В участке меня мариновали часа четыре. А мне нечего им было сказать. Я просто не могла им ничего рассказать.
А мужской голос (Андре?) отвечает:
– Так о чем ты тогда, на хрен, паришься?
– Она моя лучшая подруга. Она напилась до чертиков. Даже не помнит, как попала домой. И ее сестра пропала. Само собой, я переживаю.
