Пропавшие без вести - [2]

Его доли хватило на покупку двухкомнатной квартиры в Москве, и даже осталось на трехлетний «БМВ» в отличном состоянии. Николай ни разу не пожалел, что сделал это, потому что через несколько лет цены на жилье выросли вчетверо. Как не пожалели и остальные ребята, последовавшие его примеру.

Оформляя его, кадровик управления долго крутил в руках военный билет офицера запаса, потом не выдержал и спросил:

— Слушай, а что это за ВУС[1] у тебя? Никогда раньше такой не видел.

— Да так, штабная работа, — стемнил связанный кучей подписок о неразглашении Николай. — Бумажка туда, бумажка сюда. Просто любят у нас все секретить…

— А почему из армии ушел? — не унимался кадровик. — Молодой ведь еще был, когда получил капитана. Сейчас бы уже в майорах ходил, а то и подполковником…

— Сокращение, — так же коротко ответил Лесовой.

Тут он не сильно погрешил против истины. Вскоре после того, как он вернулся из госпиталя в родную часть, их десантно-штурмовой батальон расформировали. Кто-то из офицеров ушел в другую часть, кто-то предпочел распрощаться с армией. Николай присоединился ко вторым. Слишком много сослуживцев полегло в горах, и слишком долго ему везло. Ранение он расценил как первый тревожный звонок, и ждать второго как-то не хотелось. Но, главное, он давно разобрался, за что ведутся все эти необъявленные войны, и вовсе не горел желанием сложить голову за чьи-то шкурные интересы, которые очень часто выдавались за интересы государства.

Окружавшая его армейскую службу секретность сыграла с Николаем не одну злую шутку. Например, ему пришлось идти на курсы механизаторов, чтобы получить удостоверения бульдозериста и экскаваторщика. Это ему-то, обученному управлять самой разнообразной техникой, почти всем, что ездит на колесах или гусеницах, плавает по воде и даже летает! Но все свидетельствующие об этом бумаги хранились в секретном личном деле в здании ГРУ на Хорошевском шоссе, и извлечь их оттуда не было никакой возможности. Проще оказалось отучиться снова.

Эти мысли нахально лезли в голову и мешали составлению отчета. Николай вздохнул, спрятал бумаги в сейф и посмотрел на часы. Рабочий день скоро кончался, но еще оставалось время, чтобы отработать всплывший по одному из дел адрес. Он уже поднялся со стула, когда в кармане запиликал и завибрировал мобильник. Звонивший представился полковником МЧС Сигизмундовым и предложил встретиться по делу, которое должно было заинтересовать капитана Лесового.

Глава 2 Из графы «Представительские расходы»

Встретились в кавказском ресторанчике рядом с Театром на Таганке. Сигизмундов оказался мужчиной среднего роста, одетым в дорогой темно-синий костюм с голубой рубашкой и правильно подобранным галстуком. Зато лицо было таким неприметным, что Николай подумал — даже он со своей тренированной зрительной памятью уже назавтра затруднился бы узнать этого человека. Выглядел полковник довольно молодо для своего звания, примерно лет на тридцать пять.

Показав удостоверение, в котором он значился старшим офицером управления информации и безопасности спасательных работ МЧС, и представившись Александром Петровичем, Сигизмундов не сразу приступил к делу.

— Выбирайте, — он придвинул к Николаю обтянутую коричневой кожей папку с тисненой золотой надписью «Меню».

Николай открыл папку и, глянув на колонку цифр в графе «цена», сразу прикинул, что даже легкий ужин в этом заведении ополовинит оставшуюся у него до получки сумму.

— Знаете, я не голоден, — сказал он, сглотнув слюну, и подтолкнул меню обратно к полковнику.

— Не стесняйтесь! — понимающе улыбнулся Сигизмундов. — Платит пригласившая сторона.

— Тогда заказывайте на свой вкус, — пожал плечами капитан.

Полковник отдал официанту распоряжения, тот исчез и через несколько минут появился снова, неся на подносе салаты, щедро украшенные зеленью шашлыки, тарелку с лавашем и графинчик водки. Хотел наполнить рюмки, но Сигизмундов жестом отослал его. Николай хмыкнул про себя, но никак не показал своего удивления. Похоже, что-то нужно от него чрезвычайной службе, очень нужно. Встречаясь по обычным служебным вопросам, не угощают на дурняк в ресторане, а приходят в кабинет. Или приглашают к себе. А может быть, это вербовочный подход? Глупости, это ведь МЧС, а не ФСБ. Впрочем, корочки вполне могут оказаться прикрытием. И не обязательно ФСБ. Этих тайных контор развелось нынче не меньше, чем бутиков на Тверской. Не исключено, что и МЧС обзавелось собственной спецслужбой.

Может быть, промелькнувшие мысли отразились на лице капитана, а может, полковник был хорошим психологом, но он поспешил развеять сомнения Николая.

— Давай сразу внесем ясность, — сказал он, глядя прямо в глаза. — Кстати, не против перейти на «ты»?

— Да ради бога! — пожал плечами Николай.

— Так вот, Коля, не смотри на меня, как на уругвайского шпиона. Я на самом деле из МЧС. К тайным службам не имею ни малейшего отношения. И деньги, которыми буду рассчитываться за ужин, взяты не из вербовочного фонда, а получены мной по графе «представительские расходы».

— Передо мной, что ли, представляться? — усмехнулся Николай. — Перед простым милицейским капитаном? Не много ли чести?