Пропавшая улика. И на восьмой день - [30]

— Кто вам это сказал?

— По-моему, шофер назвал ваше имя. Какая разница? — Казалось, доктор Дуэйн вот-вот взорвется. — Скажете вы мне что-нибудь конкретное или нет? Повторяю, это срочно!

— Боюсь, я не могу вам помочь, доктор. Но если я получу от него какие-нибудь известия…

Доктор Дуэйн бросил трубку. Ричард Квин тоже опустил трубку на рычаг и посмотрел на Джесси:

— Странно…

— Что он сказал, Ричард?

Старик передал ей содержание разговора.

— Но я не вижу в этом ничего странного, кроме того, что он позвонил сюда, как раз когда…

Инспектор покачал головой и нахмурился, глядя на Финнера.

— Джесси, — заговорил он наконец, — я хочу, чтобы вы отправились домой.

— Без вас?

— Я должен уведомить полицию. Об убийстве следует сообщать немедленно.

— Тогда почему вы не сняли трубку и не позвонили, как только вошли сюда?

— Вас не проведешь, Джесси, — вздохнул он. — Возможно, я чувствую, что это мое дело — мое и ваше… Мы с вами знаем, что два убийства связаны друг с другом, но, так как исчез конверт «Хамфри», у полиции нет причин связывать убийство Финнера с удушением ребенка в Коннектикуте, которое назвали несчастным случаем.

— Не лучше ли попросить, чтобы вас восстановили на службе, Ричард? Если они будут знать, что вы участвовали в этом с самого начала, то, возможно, дадут вам разрешение вести расследование.

Инспектор печально улыбнулся:

— Так дела не делаются. В Главном полицейском управлении Нью-Йорка две тысячи детективов, не говоря уже примерно о двадцати тысячах мужчин и женщин на другой полицейской работе. Они не нуждаются в старике Квине. Пошли, Джесси, я провожу вас на улицу. Не хочу, чтобы какой-нибудь сторож заметил вас.

Джесси оглянулась назад, прежде чем он закрыл дверь.

Толстяк по-прежнему сидел на стуле, как шар, из которого выпустили воздух.

* * *

Телефон зазвонил уже после одиннадцати ночи.

— Джесси?

— Ричард, почему вы не звонили раньше?! — воскликнула Джесси. — Где вы? С вами все в порядке?

— Абсолютно все. Я в Главном управлении, треплюсь с ребятами. Собираетесь ложиться спать?

Джесси поняла, что он не может ни говорить свободно, ни приехать.

— Сейчас мы не сможем увидеться, не так ли?

— Да. Позвоню вам утром.

— Доброй ночи, Ричард.

Джесси положила трубку и окинула взглядом накрытый стол. Она купила маленькие стейки, картофель-фри и овощи для салата в магазине деликатесов на Семьдесят второй улице, думая побаловать инспектора домашней готовкой. Значит, вот какова жизнь жен полицейских…

«О чем я думаю?» — упрекнула себя Джесси и пошла спать.

В воскресенье утром она еще была в старом халате и папильотках, когда в дверь позвонили. Джесси приоткрыла дверь, не снимая цепочку, чтобы посмотреть, кто пришел.

— Ричард!

— Так я и думал, что удивлю вас, — усмехнулся он. — Я принес воскресные газеты, холодный сок, свежие булочки, яйца… У вас найдется ветчина? Я забыл про нее. Где вы, Джесси?

— Вы не должны были так поступать! — простонала Джесси, прислонившись к двери. — Разве вы не знаете, как женщина выглядит по утрам? Я сниму цепочку, но не смейте входить, пока не досчитаете до десяти!

— Хорошо, — послушно согласился старик.

Когда Джесси вышла из маленькой спальни, он сидел на краю стула с бумажной сумкой на коленях.

— Ричард Квин, я могла бы задушить вас! Есть ли что-нибудь более кошмарное, чем женщина в бигуди? Не сидите, как чурбан. Дайте мне эту сумку.

— Прошу прощения. — Инспектор выглядел таким удрученным, что Джесси рассмеялась. — Но я думал, что вы выглядите прекрасно. Я уже давным-давно не видел женщину в бигуди.

— В том-то и дело. — Джесси отнесла сумку в кухонную нишу и начала разбирать ее.

— Я сказал что-нибудь не то, Джесси? — с беспокойством спросил он.

— Господи, конечно нет. Займитесь чем-нибудь полезным. Ветчины у меня нет, но в холодильнике вы найдете пару маленьких стейков и коробку картофеля-фри. Как это на ваш вкус?

— О, превосходно!

Только наливая гостю вторую чашку кофе, Джесси рискнула спросить:

— Ну, что происходило вчера?

— Не так много, — отозвался он беспечным тоном. — Сначала прибыл автомобиль с патрульным и сержантом из 17-го участка — я хорошо знаю обоих. Потом пара детективов оттуда же, а после них куча старых друзей — заместитель старшего инспектора Том Мэки, курирующий Восточный Манхэттен, шеф детективов Брайни Фелан, ребята из убойного отдела. Совсем как в старые времена.

— А что сказал старый друг, когда они спросили, каким образом он наткнулся на труп? — осведомилась Джесси.

Инспектор поставил свою чашку.

— Я солгал. Это звучало не слишком убедительно, но думаю, мне удалось их одурачить. — Он пожал плечами с виноватым видом. — Полагаю, солидный полицейский стаж имеет значение, особенно когда лжешь друзьям.

— И что же вы им наплели, Ричард? — спокойно спросила Джесси. — Я должна знать на случай, если они станут расспрашивать меня.

Старик посмотрел на нее с восхищением, потом уставился в пол.

— Я сказал, что сходил с ума от безделья, поэтому начал вспоминать разных крыс, которых нам не удалось прищучить — в том числе Финнера и его грязный рэкет. Вот я и подумал, что было бы не плохо разузнать что-нибудь о нем — ведь на него у нас даже не было досье. Поэтому я заглянул к Финнеру в четверг, не став его уведомлять, что вышел в отставку, и дал понять, что нам удалось кое-что раскопать о его делишках — согласно теории, что, если пугаешь крысу, она впадает в панику. Финнер якобы намекнул на взятку, если я отзову от него ребят, я притворился, что согласен, и назначил новую встречу на вторую половину субботы, а когда пришел, то обнаружил его мертвым. Вот моя история, Джесси, и да смилуется Господь над моей душой.