Пропавшая пастораль - [25]

— Кто бы в этом сомневался, — усмехнулся Николаев, снимая мокрую куртку, — куда повесить?

— Сюда, — хозяйка открыла створку встроенного шкафа, — ты есть будешь?

— Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда, — с насмешкой процитировал он и двинулся на кухню за подругой.

Пока ужинали, она стала рассказывать о знакомстве с главным подозреваемым — Ильей Гафуровым.

— Значит, тебе он не понравился? — выслушав Юлю, спросил оператор.

— Мне кажется, он занял круговую оборону, — философски проговорила она, — он не выдает себя ни словами, ни эмоциями. Такое впечатление, что этот Гафуров всегда начеку.

— В его ситуации так и надо себя вести, — пожал плечами Виктор, оправдывая поведение врача.

— Ему всего двадцать пять лет, а он уже такой продуманный, — возразила сыщица, — и ещё вот что я заметила, — начала размышлять она и посмотрела в окно, — понимаешь, с первого взгляда создается впечатление, что он подкаблучник.

— С чего ты так решила?

— Дина не хочет, чтобы его дочь жила с ними, и все эти дни девочка находится у подруги своей матери, — Юля загнула один палец.

— Ну это же временно, — пожал плечами Николаев.

— В начале ему было всё равно: какую квартиру им дадут при расселении, — продолжила сыщица, — но, как только появилась в кабинете Дина и высказала свою заинтересованность в двухкомнатной, он тут же у меня спрашивает, как получить такую! — она загнула следующий палец.

Собеседник хмыкнул.

— А ещё мне показалось странным, что он ей совсем не возражает!

— Может, он просто слабохарактерный?

— Нет, — журналистка махнула головой, — он делает вид, что готов пожертвовать всем ради любимой женщины. Наступить на горло своей совести, но это лишь видимость! Он хитрый и продуманный тип, и ему очень удобно, что рядом такая требовательная сожительница!

— Ты в этом уверена?

— Нет, — грустно призналась Симонова, — я в этом как раз и не уверена! Я просто строю предположения. Андрей сказал, что этот Гафуров какой-то мутный, я тоже так считаю.

— Надо подумать, как лучше его узнать, — медленно произнес Виктор и тут же оживился, вспомнив, зачем пришел в гости, — а где обещанный эскиз?

— Кофе будешь? — собирая грязные тарелки со стола, спросила Юля.

— Давай позже, — он улыбнулся, — кстати, борщ был фантастический!

— Спасибо, — смущенно проговорила молодая женщина.

— А гренки ты специально с чесноком сделала, чтобы я не стал тебя целовать? — усмехнулся Николаев.

— Нет, просто так вкусно, — виновато ответила она и махнула рукой, — пойдем в мою комнату, холсты там!

Виктор устроился на диван и несколько минут неотрывно смотрел на полотно с карандашным наброском.

— Что тебя так заинтересовало? — не выдержала Юля.

— Вчера я отыскал репродукцию «Юной пастушки» и тщательно её изучил, — он поднял глаза на коллегу, — могу с уверенностью сказать, что здесь нарисовано всё точно. У меня глаз — алмаз!

— И я не нашла ошибку, — она вздохнула, — а эскиз тем не менее забросили.

— Значит, дело не в ошибке?

— Эти холсты, — журналистка села рядом с Виктором, — мне подарила одна женщина из нашего профсоюзного комитета. Она сказала, что они остались от прежних хозяев.

— Ты уже узнала их фамилию?

— Да, они принадлежали Галицкой Лилии Борисовне.

— А кто это?

— Она — талантливый живописец, а ещё преподавала в детской художественной школе. Я у неё училась.

— Это прекрасно, — обрадовался Николаев, — у тебя есть повод встретиться со своим бывшим педагогом!

— К сожалению, она умерла, — Юля взяла в руки эскиз «Юной пастушки» и приблизила к лицу, — а, главное, я вспомнила, что она очень любила французскую живопись девятнадцатого века и с упоением нам рассказывала о художниках и их картинах.

— Ты поэтому знаешь про мазки Огюста Лепажа?

— Да, я перечитала лекции Лилии Борисовны перед съемкой в картинной галерее, — грустно кивнула она головой.

— А когда она умерла? — спросил Николаев.

— Не знаю.

— Надо узнать, — в раздумье проговорил мужчина, — возможно, она получила заказ на «Пастушку» и начала рисовать…

— Поэтому остался лишь набросок? — Юля встала и прошлась по комнате, — Так не похоже на Лилию Борисовну…

— Что именно?

— Она была очень порядочным человеком, а тут получается, что вступила в сговор с криминалом…

— Возможно, ей срочно нужны были деньги, — сделал предположения Николаев и вздохнул, — потом есть вероятность, что она просто для себя хотела написать эту пастораль или её попросил какой-нибудь знакомый, не сообщив, для чего ему нужна копия.

— Да, такое могло быть, — журналистка остановилась перед холстом, — а что, если наши размышления изложить Антону Эдуардовичу Тельманову?

— Из Департамента культуры?

— Да.

— А при чем здесь он?

— Он занимается по своей инициативе поиском подлинника. Может быть, ему поможет наша информация?

— А сама не хочешь заняться расследованием? — Виктор с интересом посмотрел на подругу.

— Времени не хватает, — Юля опять села рядом на диван, — сначала надо найти убийцу Камиллы Гафуровой.

Мужчина протянул руку и ласково провел пальцами по её волосам.

— Ты удивительная, — произнес он мягко.

— Тебе так кажется, — грустно усмехнулась журналистка.

— Нет, — он мотнул головой, — столько замечательных качеств не могут быть у одного человека, — Виктор медленно потянулся к ней и резко отпрянул, — слышишь?