Пропавшая невеста - [8]

– Так он был жестоким мужем?

– Очень, – ответила Матильда. – Непереносимо было видеть, как человек, которого я знала добрым и мягким, вдруг напускался на свою жену, такую молоденькую, почти девочку. Нанимая меня, он сказал, что его первая жена умерла от лихорадки, но это неправда. Всем в округе известно, что он – виновник ее смерти.

– То есть он ее убил?

– Нет… вернее, да, но не совсем. – Тут Мэтти обхватила себя обеими руками, чтобы сдержать дрожь. – Бедняжка Имоджен Честер покончила с собой, бросившись с одной из башен на крыше дома, и хотя в деревне почти все живут в страхе перед помещиком, который прогонит их с земли, скажи они хоть слово против него, между собой они шепчутся, что это он своей жестокостью довел жену до смерти.

– Бедная, несчастная женщина, – сказала Энн. – Как глубоко должно быть одиночество, чтобы живая душа отказалась от вечного блаженства пребывания рядом с Господом ради избавления от преходящей земной боли.

– От чего бы ни умерла первая миссис Честер, исчезновение второй жены при столь странных обстоятельствах иначе как несчастьем не назовешь, – сказала Эмили. – Две жены было у человека, одна мертва, вторая почти наверняка тоже.

– Причем из всех возможных подозреваемых лишь мистер Честер занимает такое положение в обществе, которое позволяет ему замести следы страшного деяния, – подумала Энн вслух. – Человека его круга никто не может заставить отвечать за убийство, кроме, конечно, Создателя.

– И все же никто не видел ее мертвого тела, – заметила Эмили. – Зачем прилагать такие усилия к тому, чтобы избавиться от него, когда можно просто взять и скрыть следы преступления?

– Возможно, ему помешали, – задумчиво предположила Энн. – Мэтти, а что ты видела и слышала в ночь убийства и в день перед ним?

– Днем все было как обычно, только миссис Честер неважно себя чувствовала и почти все время провела у себя, сославшись на дамское недомогание. Я готовила ей суп, чай и кое-какую легкую еду. А ночью разразилась ужасная гроза, – сказала Мэтти, и ее глаза затуманились воспоминанием. – Молнии так и сверкали, ветер едва не вырвал рамы из окон, – я почти не сомкнула глаз, но дети спали спокойно. Звуки бури еще усиливались самим домом – подоконники гудели под ударами дождевых струй, в дымоходах выл ветер. Мне показалось… что кто-то кричал, но я не знаю. – Она взглянула на дом, но тут же отвернулась, как будто один его вид вселял в нее ужас. – Здесь каждую ночь что-то скрипит, стонет, и вообще бывают разные… явления.

– Явления? – Эмили склонила голову набок, и Энн заметила в ее глазах знакомый блеск. Ах, до чего же сестра любила разные таинственные явления.

– Это ведь очень старый дом, – смущенно продолжила Мэтти. – Половицы скрипят, стекла дребезжат в рамах, а иногда, в холодную погоду, огонь в камине горит, но совсем не греет, и в комнате так промозгло, что даже пар изо рта идет. Вот почему ночами, когда не спится, тут чего только не услышишь – то будто кто-то крадется по коридору, а то плачет в запертой комнате. Джейн никогда не остается ночевать на мызе, боится увидеть покойную миссис Честер. Поэтому я не знаю, что именно слышала в ту ночь – может, кричал человек, а может, сова ухала или лиса тявкала.

– А кто первым обнаружил кровавую сцену? – спросила Энн.

– Я. – Голос Мэтти дрогнул, она потупилась. – Вообще-то при малыше ночью должна быть няня, но мистер Честер не хочет, чтобы в доме жил кто-то еще, кроме миссис Кроули и меня, ему все мешают. Да и миссис Честер считала, что должна проводить с малышом всякую свободную минуту, как и положено матери. Она часто говорила, что материнство – это честь, которой следует дорожить. Она очень любит малыша, и мистер Честер даже иногда ее ревнует… – Мэтти опять умолкла, но скоро продолжила: – У нас было заведено, что по утрам, еще до завтрака, я приносила ребенка ей. Но в то утро он еще не проснулся, и слава богу. Ведь когда я понесла ей чай и увидела… Если бы он это увидел… я не могу… не могу…

Мэтти закрыла лицо руками и повернулась к сестрам спиной, ее плечи вздрагивали. Энн не стала вмешиваться, наблюдая, как Шарлотта подошла к подруге и, взяв обе ее руки в свои, смотрела ей в глаза до тех пор, пока ужасные воспоминания не отступили, и Мэтти не успокоилась.

– Значит, ничего похожего на останки в доме не найдено? – задумчиво проговорила Эмили. – Тела нет. Тогда подозрение действительно падает прежде всего на мистера Честера. Если убийца – бродяга или другой злодей, забравшийся в дом, то с какой стати ему уносить с собой мертвое тело? Только если по нему как-то можно опознать убийцу, но в этом нет логики.

– А может быть, – возразила Энн, – никакого тела нет, потому что миссис Честер жива?

– Крови было много. – Мэтти покачала головой. – Человек, из которого вытекло столько крови, просто не может жить.

С минуту женщины стояли молча – их юбки колыхал ветерок, в кронах деревьев поблизости перекликались вороны.

– Если мистера Честера так никто толком и не допросит, то это позор, – объявила Шарлотта, – которому надо немедленно положить конец. Мы расскажем папа́ или напишем в газеты и потребуем расследования.