Пропавшая невеста - [7]

– Да, старшему мальчику особенно тяжело, он был еще малюткой, когда умерла его мать, а теперь вот и мачеха… потерялась, – едва ли их вообще следовало оставлять в доме, где случилось что-то настолько непонятное и страшное. Малыши, конечно, не осознают, что происходит вокруг, но всегда чувствуют, когда что-то неладно.

Энн опустила глаза, вспомнив, как тянулись для нее дни, когда умирала мать: она сидела в маленькой спальне, окно которой выходило на фасад их дома – прежде комната звалась детским кабинетом, – отрезала от листа бумаги полоски и рисовала на них, коротая время. Вряд ли тогда она была намного старше Арчи, и все же те долгие часы навсегда запечатлелись в ее памяти галереей расплывчатых образов, нарисованных болью. Конечно, она не понимала, почему в доме так тихо, откуда этот приглушенный плач и отчего у отца такое измученное лицо. И по сей день она не знала ответа на вопрос, точно ли она сама запомнила все это или же столько раз слышала чужие рассказы о том, как это было, что они проросли в ней воспоминаниями. По крайней мере, теперь ей часто казалось, что это происходило с другой девочкой, а вовсе не с ней. Но одно она знала наверняка: если Господь благословит ее детьми, она предпочтет остаться в памяти своих сыновей и дочерей живым человеком, женщиной из плоти и крови, а не бестелесным духом, образом, сотканным из воспоминаний тех, кому посчастливилось знать и любить Марию Бронте при жизни. Но такова оборотная сторона материнства: каждый раз, исполняя свое природное предназначение и приводя в мир новую жизнь, женщина вновь и вновь рискует своей.

– Малыш Арчи ужасно скучает по мамочке, – рассказывала Мэтти. – Он как раз только научился звать ее и теперь зовет не умолкая. И не может понять, почему она не идет. И Фрэнсис… Бедный мальчик потерял мать и только стал доверять Элизабет, как и ее отняли. А их отец… он едва не потерял рассудок от горя, детей почти не замечает.

– Разве нельзя было отослать их к бабушке с дедушкой? – поинтересовалась Энн и прикусила губу, глядя на Эмили, которая стояла подле хранившего непреклонное молчание мальчика.

– Мистер Честер не хочет. – Мэтти взволнованно покачала головой. – Он считает, что самое безопасное место для них – здесь, рядом с ним, хотя как он может так говорить, когда… – Она осеклась и продолжала уже тише: – Когда его жену, скорее всего, жестоко убили в ее собственной спальне, под крышей его дома? Да и вообще, разве всем нам не опасно быть здесь, пока убийца ходит на свободе?

– Мистер Фрэнсис, подите-ка сюда! – окликнула Джейн старшего мальчика, и тот, уставив глаза в землю, подошел к ней.

– А что, для раскрытия этой тайны что-то уже предпринято? – спросила Эмили, которая отошла от пруда и присоединилась к их прогулке. – Я ожидала, что в доме будет полиция, по округе будут разосланы отряды на поиски пропавшей, а тут тишина и покой.

– Приходил констебль, осмотрел комнату, – ответила Мэтти. – Нашел следы борьбы, простыни, разорванные в клочья, и столько крови… но как злоумышленник проник в дом и как потом вышел из него с миссис Честер, живой или мертвой, осталось непостижимым для всех, включая констебля. Он поговорил сначала с миссис Кроули, потом со мной, спрашивал, что мы видели и слышали, а после – с мистером Честером. Тот сказал, что в его лесу поселились цыгане, охотились на его дичь и, скорее всего, это они забрали миссис Честер, потому что сразу после ее исчезновения не стало и их. Так что констебль, наверное, ищет цыган.

– А ты их видела? – спросила Энн.

– Да, даже покупала вереск у одной старухи. Но только в деревне, а не в лесу. Мистер Честер запретил мне гулять там с детьми и велел держаться поближе к дому, пока цыгане не уйдут.

– Понятно, – сказала Эмили. – А где они стояли?

– Почти сразу за домом, – ответила Мэтти, – если идти в сторону Арунтона.

– Значит, мистера Честера никто не подозревает? – спросила Эмили. – Хотя часто виновными в убийстве оказываются именно близкие жертвы.

– Неужели? А ты откуда знаешь? – насмешливо спросила сестру Шарлотта.

– Газеты читаю, – ответила Эмили. – И вообще, мужья, которые избивают своих жен до полусмерти, и детоубийцы с отравителями ходят мимо нашего дома каждый день.

Шарлотта поджала губы, но Энн знала: крыть ей нечем. Папа никогда не прятал от них темную сторону своей работы, да и простой прогулки по Мэйн-стрит достаточно, чтобы убедиться в правоте Эмили: люди всегда особенно жестоки к своим близким.

– Констебль не подозревает мистера Честера – даже и не думает, – сказала Мэтти. – Да и как иначе, ведь мистер Честер, по сути, платит ему жалованье, но… – Снова понизив голос, она склонилась к сестрам. – Когда мистер Честер еще был вдовцом, я целый год жила под одной крышей с ним и миссис Кроули. И привыкла знать его как человека честного и почтенного, который вызывал мое немалое восхищение. Он с большой любовью отзывался о своей первой супруге, сетовал на то, как ему не хватает ее общества, а потом… потом объявил, что решил жениться снова. И вот сразу после свадьбы его точно подменили… Как будто в нем все время таилось злобное чудовище, которое вырвалось наружу с появлением в доме второй жены.