Пропавшая экспедиция - [27]

— Я поверил им, тут вы абсолютно правы, профессор, — играя желваками, подтвердил сэр Перси. — Поскольку у этих вчерашних обезьян, как вы изволили выразиться, не принято лгать. И даже не потому, что это считается зазорным. Просто им вообще незнакома ложь. Огненноголовые — очень непосредственные и искренние люди, а никакие не обезьяны! Впрочем, вам, Чванс, как ярому последователю евгеники и социального дарвинизма, это будет непросто понять и принять!

— Видели ли вы собственными глазами сооружение, о котором рассказываете нам битый час? — спросил один из ведущих антропологов Кембриджского университета, как и профессор Чванс разделявший идеи социал-дарвинистов и основательно задетый сэром Перси за живое. — Потому что, признаться, если вы сейчас дадите положительный ответ, это будет почище Трои, обнаруженной господином Шпильманом в Малой Азии! Но, сэр, имейте в виду, если вы не сможете привести убедительных доказательств, то… — он замолчал, давая понять, в таком случае репутации сэра Перси несдобровать, причем, это, пожалуй, самое малое, чем он рискует.

— Да, сэр Перси, собранию хотелось бы услышать от вас, видели ли вы Белую пирамиду собственными глазами? — сказал Председательствующий.

Полковник облизал губы.

— Нет, сэр, — с сокрушенным видом признал он. — Все рассказанное мной основывается, главным образом, на записанных с чужих слов преданиях.

Сразу несколько человек из разных концов зала пронзительно засвистели.

— Позор!! — выкрикнули с галерки. Председательствующий врезал молоточком по столу.

— Трепло! — не унимались на галерке.

— Отчего же, сэр, такой непоседа как вы, такой, я хотел сказать, умудренный опытом путешественник, не уговорил индейцев отвести его к этой самой Колыбели? — вкрадчиво осведомился Председательствующий. — Не верю, сэр, будто вы не обращались к ним с подобными просьбами, в особенности убедившись, что расположили к себе их сердца…

— Просил и не раз, — со вздохом отвечал Офсет. — Но это оказалось не самой простой задачей из тех, что мне приходилось решать…

— Почему, позвольте узнать? — голос Председательствующего сделался елейным, словно он расспрашивал нашкодившего малыша или душевнобольного. — Неужели вам было отказано, сэр?

— Никак нет, сэр, — чисто по-военному отчеканил полковник. — В конце концов, старейшины сдались, и не только самым подробным образом растолковали мне, как попасть к Белой пирамиде, но и обещали сопроводить меня туда. Это было совсем не лишним, сэр, поскольку, как я уже имел честь доложить уважаемому собранию, большинство индейских племен, соседствующих с Огненноголовыми, крайне враждебно настроены и к ним самим, и к их друзьям. Если бы они схватили меня, то, не задумываясь, отправили бы в обеденный котел…

Профессора Чванса передернуло. Сара Болл побледнела.

— Путешествие через сельву в одиночку с большой вероятностью рискует стать путем в один конец, — со свойственной многим бывалым воякам невозмутимостью продолжал полковник. — Но, повторяю, Огненноголовые обещали мне всестороннее содействие. Что до меня, то я, как вы совершенно верно изволили заметить, едва узнав о существовании Колыбели, положительно сгорал от нетерпения, причину которого, полагаю, не надо пояснять никому из присутствующих. Правда, при этом я не форсировал события, поскольку, поверьте мне, леди и джентльмены, давить на старейшин — никак нельзя, всякая настойчивость — хороша в меру. Переусердствовав, я рисковал пожать прямо противоположные результаты. Для начала, мне было предложено дождаться окончания сезона дождей. В этот период Мадейра, Маморе и их многочисленные притоки покидают берега, превращая джунгли в непроходимые гиблые топи, простирающиеся на многие сотни миль и кишащие кайманами, анакондами, пираньями и прочим плотоядным зверьем.

— А вам не пришло на ум воспользоваться пирогами? — с вялым скепсисом заметил один из преподавателей Лондонского университета. — Тем более, вы ведь сами упоминали, что ваши Огненноголовые друзья привыкли передвигаться по воде. К чему же было рисковать шкурой, продираясь через лес?

— Вы абсолютно правы, — кивнул полковник. — Несколько хороших каноэ или даже добротный плот гораздо лучше приспособлены для путешествия в тех краях, и именно так я и собирался поступить. Однако, как мне пояснили старейшины, в сезон дождей уровень Маморе поднимается так высоко, что сама Белая пирамида оказывается на дне. То есть, как я понял со слов одного из вождей, ее основание практически круглый год лежит под водой, но, когда с неба пять месяцев к ряду хлещет, как из ведра, ее заливает по самую макушку. Кстати, я, кажется, забыл упомянуть, на вершине пирамиды стоит храм с несколькими рядами колонн, поддерживающих крышу и фризами, украшенными искусно высеченными барельефами.

— Ну вот, теперь он и Парфенон сюда приплел! — взвизгнул Чванс.

— Между прочим, наличие храма на вершине весьма характерно для пирамидальных культовых сооружений Америки доколумбовой эпохи! — парировала Сара Болл.

— Как вы понимаете, господа, было весьма опрометчиво пускаться в столь долгий путь, чтобы в итоге осматривать это чудо архитектуры через иллюминатор водолазного колокола, — добавил Офсет, сразу пожав бурю негодования и насмешек.