Пропащий - [64]

Когда браслет в очередной раз вспыхивает ярким огнем, Данила останавливается. Дураку понятно, что источник сигнала близко. Но где? Данила вертит головой по сторонам, электронно-оптический преобразователь дает неплохую картинку, но это не человеческий глаз, не хватает деталей, а именно они имеют решающее значение. Рядом из земли торчит кривоватый огрызок сталагмита, будто откушенный чл… — нет, и еще раз нет! — откушанный палец великана. Вообще-то сталагмиты имеют вытянутую конусовидную форму, Данила где-то про это читал, а тут какой-то пень. Он подходит ближе, кончики пальцев касаются поверхности. Ну, камень и что? Сквозь ткань перчаток Данила ощущает хрупкость камня, он крошится даже от несильного нажатия пальцами, будто кусок свежей халвы. Несколько энергичных движений руками и появляется выступ, похожий на обрубок руки. Данила надевает браслет на выступ. Несколько секунд ничего не происходит, затем звенья браслета вспыхивают огнем один за другим … пол содрогается, раздается гул и скрежет перетираемых камней, сквозь шум и шорох прорывается натужный вой электромоторов.

— Где-то что-то рушится! — радостно сообщает Данила. — Только вот где? Уж не под ногами ли!?

На всякий случай отступает от столба и тотчас натыкается на визжащую от радости Наташу.

— Ты нашел, Данилка! Наконец-то ты нашел!

Девушка обхватывает его руками и ногами, словно обезьяна. Как будто это он столб с браслетом, а не тот, что неподалеку. От неожиданности Данила оступается, сразу две пары рук удерживают его от падения.

— Так, где и чего я нашел? — говорит Данила, пытаясь как можно мягче отодрать от себя Наталью. — Кто нибудь знает?

— Ты нашел вход, — говори Тигран. — Смотри туда.

Данила глядит в указанном направлении, прибор ночного видения показывает светлый прямоугольник на темном фоне. Наталья наконец отцепляется, Данила получает возможность смотреть лучше. На противоположной стене пещеры виден тускло освещенный коридор. Довольно широкий, в котором свободно разойдутся два человека. Коридор невелик и заканчивается тупиком.

— Может, это кабина лифта? — неуверенно спрашивает Данила.

— Лифт в кратере вулкана!? — изумился Тигран. — Ты голливудское кино смотрел в детстве?

— Так, немного, — чуть смущенно ответил Данила. — Ладно, пошли что ли? Там наверняка еще одна дверь и ее тоже надо открыть нестандартным образом.

— Тигранчик, что такое «голливудское кино»? — затеребила Наталья Тиграна за рукав, когда Данила пошел вперед.

— Это такой конгломерат по производству и продаже фильмов. Крупнейший на Земле. Они иногда попадают к нам. Разные — умные, глупые, хорошие и не очень — одним словом, разные. Большинство для легковерных дураков и откровенных болванов. Впрочем, все искусство таково.

— Кино для дураков? А делают его тоже … ну, болваны?

— О, нет! «Делают» кино люди очень умные, образованные и талантливые. И, кстати, своим детям они строго запрещают смотреть то кино, которое снимают для других.

— Не понимаю, — взмахнула руками Наталья. — Если ты умный, зачем снимаешь глупое кино?

— Чтобы дураки не поумнели. Стадом дураков легко управлять. Оно, стадо дураков, идет туда, куда надо умному. И делает то, что надо умному. Да еще и деньги платит за это. Все тому же умному. По твоему, откуда берутся миллиардеры?

— Много работают? — не очень уверенно предположила девушка.

— Если бы! — вздохнул Тигран. — Бессердечные, подлые и жадные негодяи, для которых отправить миллионы своих соплеменников в газовые печи сущий пустяк, о котором забывают через пару минут. Убивать голодом народы, испытывать на людях другой веры лекарства, проверять действие новых отравляющих веществ, складировать ядовитые отходы в других странах и убивать свою совесть рассуждениями о собственном превосходстве, считая других людей говорящими животными — вот кто такие …

Тигран замолкает на полуслове, сжав кулаки.

— Но не все бедные умные. И не все богатые дураки, — назидательно изрекает Наталья.

— Подлость и холодный расчет ведут к богатству, а не ум. Так что нам с тобой миллионы не грозят.

* * *

Данила приблизился к тому месту, где должна быть дверь. Стена безмолвно дала понять, что это не так.

— Ну и чего? — растерялся Данила. — Нет, это точно лифт!

Шедший следом Наронгсак молча тычет пальцем куда-то вбок, распахивается дверца, виден стальной штурвал.

— Крути! — коротко приказывает индонезиец.

Данила густо краснеет — не мог посмотреть внимательнее? С досады он поднимает забрало, затхлый влажный воздух врывается в легкие. Чувствуется слабый запах чего-то знакомого … сена, что ли? Откуда тут сено!? Ладно … Данила крутит штурвал, невидимый механизм поддается без сопротивления, как будто его только недавно смазали. Спустя несколько секунд раздается громкий щелчок, штурвал останавливается, словно наткнулся на препятствие. Противоположная стена вздрагивает, как от удара и начинает медленно отползать в сторону. Открывается мрачный вход, из прямоугольного отверстия чуть слышно тянет плесенью, запах прелого сена усиливается. «Здесь хранится сено? — смутно удивился Данила. — Этого не может быть! И запах какой-то едкий … да это фосген!!!» Он вспомнил, как давно, еще в школе, учитель рассказывал об оружии массового уничтожения. Пожилой майор запаса надтреснутым голосом сообщал юным болванам, какие бывают признаки отравляющих веществ. Малолетние идиоты и идиотки таращились в смартфоны, слали друг другу смс, делились смешными фотками. И Данила был таким же! Но слова старого майора о прелом сене почему-то осели в памяти. А еще он говорил о том, что отравление малой дозой происходит незаметно. Пару раз вдохнул-выдохнул — вроде ерунда! Но через три-четыре часа легкие наливаются кровью, забиваются дыхательные пути и человек погибает мучительной смертью от удушья. И несмотря на то, что фосген разработан еще в самом начале двадцатого века, перед Первой мировой войной, антидота до сих пор нет.