Пронзая тьму - [2]

– Ранена и испугана. Она хочет уехать. И не станет ждать.

– И теперь Отчаяние может свободно терзать ее, – сказал Сигна-азиат.

– Значит все началось, и это уже невозможно остановить, – ответил Армут.

Салли Роу лежала на траве, держась руками за горло и судорожно глотая воздух. Она делала глубокие длинные вдохи, стараясь прийти в чувство, стараясь привести мысли в порядок. На ее шее вздулся багровый рубец, кровь из раны на плече окрасила клетчатую рубашку. Она не отрывала взгляда от сарая для коз, но не видела там никакого движения. Ни единого живого существа, ничего, представляющего для нее опасность.

«Я должна ехать, я должна ехать. Мне нельзя здесь оставаться… нельзя, ни одной минуты».

Она с трудом поднялась на ноги и тут же схватилась за стену дома, пытаясь справиться с головокружением. Ее до сих пор поташнивало, хотя до этого дважды вывернуло на изнанку….

«Не медли. Иди. Шевелись же».

3

Шатаясь, она поднялась по ступенькам заднего крыльца, споткнулась, но не остановилась. Она не возьмет с собой много вещей. У нее нет времени.

Эд и Моуз чувствовали себя вполне довольными жизнью – спасибо! – праздно сидя перед парикмахерской Макса на Главной улице, представлявшей собой участок дороги Тоу-Спрингз – Клэйтонвиль. Эду было шестьдесят восемь лет, а Моуз отказывался сообщать свой возраст, поэтому никто его уже и не спрашивал. Жены у обоих к этому времени умерли, благослови их Господь, оба они получали вполне приличную пенсию и социальное пособие, и течение жизни для них приятно замедлилось.

– Там не клюет, Эд.

– Надо спуститься ниже по течению, Моуз. Ниже по течению. Река так и кишит рыбой аж до самой твоей фермы. Наловишь, если захочешь.

Моуз слышал только первую часть тирады, но не вторую. Он пристально смотрел на зеленый «плимут» с двумя явно расстроенными детьми на заднем сиденье, который быстро проехал мимо по Главной улице.

– Эд, мы знаем этих ребятишек?

– Каких?

– Что ж ты не смотришь, куда я показываю? Эд посмотрел, но увидел лишь багажник «плимута» и две белокурые макушки над спинкой заднего сиденья.

– Понятия не имею, – произнес он, заслоняя глаза рукой от слепящего солнца.

– Ох, ты никогда не смотришь, когда я показываю. Я знаю их. Это дети того учителя… как там его… фу ты, забыл…

Ирэн Бледсоу гнала машину по шоссе Тоу-Спрингз – Клэйтонвиль. Угрюмое выражение уже увядшего лица старило ее по меньшей мере лет па десять. Крепко сжимая руль, она гнала зеленый «плимут» вперед, не обращая особого внимания на Руфь и Джошуа Харрисов.

– А ну успокойтесь, вы оба! – сердито крикнула она через плечо. – Поверьте, это делается для вашего блага!

Эти слова не утешили шестилетнюю Руфь и девятилетнего Джошуа.

– Я хочу к папе! – продолжала рыдать девочка.

Джошуа просто сидел неподвижно, онемев от потрясения и не в силах поверить в происходящее.

Бледсоу резко прибавила скорость. Она просто хотела убраться из города, пока не возникли новые неприятности, пока не поднялся шум.

Ирэн не радовала ее миссия. «Подумать только, что приходится делать для них!»

Салли вышла на заднее крыльцо, все еще дрожа всем телом и настороженно озираясь. Она сменила рубашку и надела синюю куртку. В одной руке женщина держала скомканную окровавленную клетчатую рубашку, а в другой – бумажную салфетку, пропитанную растительным маслом.

Вокруг было тихо, словно здесь ничего не произошло. Старенький синий пикап ждал Салли. Но нужно было сделать еще одну вещь.

Салли посмотрела на сарай с широко распахнутыми воротами, откуда козы давно убежали. Она несколько раз глубоко вздохнула, борясь с новыми приступами дурноты. Ей нужно войти в этот сарайчик. Просто нужно, и все.

Это не заняло много времени. С бешено колотящимся сердцем, с уже пустыми руками и туго набитыми карманами, она выскочила из сарая, бросилась к автомобилю и буквально упала на сиденье. Натужно взревел двигатель, пикап дрогнул, мощным рывком тронулся с места и, выбросив фонтаны гравия из-под колес, с грохотом понесся по длинной подъездной дороге к шоссе.

4

Ирэн Бледсоу не сбавляла скорости, но полицейских поблизости не было. В любом случае установленные ограничения скорости были нелепыми, просто бессмысленными и никому не нужными.

На подъезде к перекрестку со знаком «стоп» еще одна дурацкая мысль всплыла непонятно откуда в ее голове. Она слегка отпустила педаль газа и решила, что успеет проскочить.

Что?! Да откуда же?..

Она резко нажала на тормоз, шины завизжали по асфальту, и машину стало бросать из стороны в сторону. Какая-то идиотка в синем пикапе яростно выруливала, пытаясь избежать столкновения.

Маленькая Руфь, не пристегнутая ремнем безопасности, ударилась головой о дверцу машины и громко заплакала.

«Плимут» пошел юзом и остановился, развернувшись в обратном направлении.

– Тихо! – прикрикнула Бледсоу на девочку. – Сейчас же замолчи! С тобой все в порядке!

Теперь плакал и Джошуа, напуганный до смерти. Он тоже не был пристегнут, и его здорово помотало на заднем сиденье.

– Замолчите оба! – визжала Бледсоу. – Замолчите сию же минуту!

Джошуа видел, как из пикапа вышла женщина. У нее были рыжие волосы, прикрытые клетчатым шарфом, и такой вид, словно она вот-вот расплачется. Одной рукой она держалась за плечо. Бледсоу высунула голову в окно автомобиля и разразилась громкой бранью. Женщина ничего не ответила, по-видимому, испугавшись Бледсоу. Она села обратно в машину и уехала, так и не сказав ни слова.