— Бер, пробей топором дыры в днище, чтобы вода стала попадать внутрь, — сорванец спрыгнул в трюм и начал наносить удары. Несмотря на кажущуюся хлипкость конструкции, связанный пучками и пропитанный каким-то раствором тростник плохо поддавался. Лишь минут пять спустя Бер смог пробить дно.
— Уходим, — по моей команде все покинули корабль, последними ушли мы с Санчо и Бером. Корабль затонет не раньше, чем через полчаса, за это время успею обыскать второй и тоже пустить его ко дну. Станет у Зикура на два корабля меньше, да и на сотню воинов. Отцепив абордажные кошки, оттолкнулись от вражеского корабля и на веслах стали догонять дрейфующее судно, на котором по-прежнему никого не видно. Люди-то есть, ими усеяна вся палуба, но только они мертвы или умирают.
Только пристав к кораблю, можно было оценить весь нанесенный ущерб. Капитан второго корабля самонадеянно заставил стрелять всех. Лук убитого лучника, вероятно, брал гребец, потому что никого невредимого на корабле не обнаружили, семеро еще дышали, но все с тяжелыми ранениями, надеяться им не на что.
— Бер, добейте раненных, — мой телохранитель и одновременно командир спецназа продублировал приказ. Стоны и хрипы прекратилось через секунду, приказы мои воины выполняли молниеносно. На этом корабле нам повезло больше. Возможно, племя Амонахес торговала внутри страны или нашла развитых соседей, но в трюме корабля обнаружились три тюка с тканью, похожей на ту, из который сшиты туники вражеских воинов: два с серой материей и один — с белой. Кроме ткани есть еще несколько мешков с сушеными плодами, которые я не смог идентифицировать. Все это мы забрали на свой корабль и после поджога вражеского судна покинули его.
Через пять минут пламя охватило посудину целиком: густой черный дым поднимался вверх, и его относило на юг, словно предупреждение зрителям на берегу. В принципе, поставленная задача выполнена, но все равно у меня очень мало сведений о сухопутной армии Зикура. О возможных морских сражениях беспокоиться не стоит, в царстве воды только один хозяин. И это я — безраздельный владыка Средиземного моря. Нам не потребовалось и получаса, чтобы разделаться с двумя вражескими кораблями с сотней лучников не считая гребцов.
С другой стороны, если Зикур в состоянии выставить по сорок-пятьдесят лучников на каждый корабль, то сколько лучников он выставит в сухопутном бою? Пять сотен или даже тысячу? А может пару тысяч? Если против нас выступит пара тысяч лучников, даже пулемет не сможет остановить такую многочисленную армию. И кирасы не спасут, потому что шея, голова, руки и ноги остаются открытыми. Кстати, надо проработать вариант защиты головы, и лучшее, что приходит в голову — современная каска, проделавшая путь от древних шлемов, постоянно совершенствуясь. Каска с подкладкой из овчины и завязками под подбородком станет оптимальным вариантом защиты. Займусь этим по возвращению в Плаж.
Лучники у Зикура весьма посредственные, хотя стрелы довольно хорошие, с железным наконечником. Не трехгранные, как любит делать Рам, а листовидные, рассчитанные на тяжелые ранения. Даже защищенные кирасой мы не устоим под тучами стрел. Стреляли лучники Зикура хуже моих, им для прицельного огня нужна дистанция примерно в сорок метров. Воспитанники Гау могли стрелять практически в два раза дальше и с лучшей точностью.
Прежде чем принять решение, что делать дальше, следовало допросить пленников. Лёгкость, с которой мы одолели два корабля соперника, стимулировала совершить нападение на порт и перестрелять экипажи кораблей на рейде. Несколько лет назад я так бы и поступил, но сейчас предпочитал тщательно все взвесить и лишь потом действовать. Проходя мимо тюков с тканью, попросил матросов развернуть их, чтобы оценить количество материи, который оказалось не так много: примерно метров по десять шуршащего полотна.
Когда развернули третий тюк, внутри оказался небольшой кожаный мешочек вместимостью около литра. Движимый любопытством развязал тесемку и высыпал содержимое на ладонь, ожидая появления золотого песка, но смущенный малым весом, однако это оказались зерна на первый взгляд показавшиеся мне ячменем. Уже собираясь бросить мешочек к остальной добыче, машинально разжевал пару зернышек и сразу понял, что это не ячмень. Вкус, словно в рот попал крахмал, внимательно осмотрев зерна чуть не закричал от радости: пшеница! Зерна мелкие и невзрачные, но это точно пшеница.
Пленники сидели в углу трюма, с ужасом взирая на наши действия. Захватив с собой Алолихеп, подошел к ним и первый вопрос задал о пшенице:
— Что это такое? — Все четверо промолчали. Словно не слышали вопроса Алолихеп, хотя девушка, обратившаяся к ним на родном языке, их поразила. Присмотревшись, заметил, что двое пленников очень похожи друг на друга. Разница лишь в возрасте, возможно, братья или отец с сыном. Схватив пленника помоложе, поднял его на ноги и демонстративно вытащил катану. Крутанув меч в руке, приставил его к горлу посеревшего от страха пленника.
— Повторяю вопрос, что это такое?
Мужчина, разительно похожий на юношу в моих руках, не выдержал. Встав на четвереньки, он пополз в мою сторону, бормоча что-то непонятное.
