Пролетая над Вселенной - [37]

За обедом в ресторане девочки щебетали, не давая вставить слово. По-русски они говорили с сильным акцентом и забавно перемешивали английские слова с русскими.

Я не могла заставить себя получить удовольствие от остро-пряной индийской кухни. Оттого что не спала уже больше суток, происходящее все больше напоминало мне необычный сон, в который меня занесло неведомо как.

– Вы в курсе, Alex, что попали в семью тиранов? – неожиданно спросила старшая, Виктория.

– Вики! – неодобрительно одернула ее младшенькая Вероника.

А это новость! Попала так попала!

– Да-да, вы должны это знать, Alex.

– Вот как, Вика, стало быть, ты тиран?

– Конечно! – и тут же подтвердила это, повелительным жестом подозвав официанта:

– Сэр, ну-ка заверните нам с собой все, что мы не доели. Вот это и это в отдельную коробку, а это в пленку. И соусы не забудьте.

Убедительно. Даже я бы так не смогла, точнее, постеснялась бы. До нас подобная практика пока не дошла или, точнее, не стала популярной: заворачивать с собой все недоеденное. Даже если оно и очень вкусное.

Мы вернулись из ресторана, когда на моих московских часах отобразилось четыре утра. В Нью-Йорке же был светлый апрельский вечер, до ночи далеко, и потому никто не собирался меня отпускать.

«Следует испить до дна эту чашу», – подумалось горестно. Законы гостеприимства необходимо соблюдать, так учили нас в семье.

С девочками мы расстались на выходе из ресторана. Они вежливо помахали мне рукой и, обнявшись, пошли к себе домой, шушукаясь по дороге. Наверное, обсуждая меня. Жили они неподалеку, в пределах «одного блока», выражаясь местным языком.

– Моя дорогая Алечка, – ласково заговорил Грегори, – наконец-то мы остались одни…

Я похолодела. Надо срочно что-то придумать. Какую-нибудь вескую причину измыслить или быстро сочинить легенду, почему я не хочу… нет, это невежливо… Лучше так: почему не могу остаться с ним совсем-совсем наедине.

– Скажи мне, дорогая Алечка, – продолжил Грегори, не замечая исказившей мое лицо мучительной гримасы думанья, – как бы ты хотела провести остаток вечера?

– А… какие есть варианты? – чужим, дребезжащим голоском спросила я.

– Ну, во-первых, мы можем вернуться домой…

– А во-вторых? – Я так быстро перебила его, что вызвала косую усмешку.

– Во-вторых, если у тебя остались силы, мы продолжим наше «знакомство» в одном милом ресторанчике с фонариками, внутри Центрального парка. Сводить тебя туда порекомендовала, кстати, твоя сестра.

– О, это просто замечательная мысль, – радостно вцепилась я в предложенный вариант отсрочки. – Обожаю фонарики. С детства. Тем более раз Лизка советует, ведь так?

– Тебе виднее, – задумчиво изрек он, – и тебе решать, up to you.

К пяти утра (по московскому времени) Грегори привез меня и вправду в очень красивое место под названием Tavern on the Green. Играла живая музыка элегантно и ненавязчиво. Обещанные разноцветные фонарики сказочно светились в саду.

– Что вы будете пить? – склонившись надо мной, учтиво поинтересовался официант.

– Шампанское, – не задумываясь, ответила я. Необходимо, наконец, расслабиться. В столь роскошном антураже шампанское исключительно уместно.

– И мне, пожалуйста, так же, как даме, – сказал Грегори.

Я сделала первый глоток: славно! Потом еще один, еще… мне совсем похорошело.

– Вы не хотели бы повторить, мадам? – склоненный официант был тут как тут.

– Да, спасибо! – Я и не заметила, как выдула целый бокал! В три глотка! Но зато впервые за сутки пришло раскрепощение. И Григорий, сидящий рядом, увиделся мне вдруг вполне себе симпатичным мужчиной: высокий лоб, умные голубые глаза, ухоженные руки, приятный парфюм. Такой свежий аромат с древесными нотками.

– Алечка, – произнес он своим чарующим голосом, – чего бы тебе хотелось еще?

– Знаешь что, – я слегка замялась, – только не удивляйся, ладно? – и, прикрыв глаза, попросила: – Пожалуйста, поговори вот так… когда я слушаю твой голос с закрытыми глазами, то начинаю тебя постепенно узнавать.

Он с пониманием отнесся к просьбе. Взял мою руку, положил ее между своими ладонями и, поглаживая, стал приговаривать:

– Ну вот, моя милая Алечка, ты наконец-то рядом. Я так мечтал о встрече, что пока не до конца верю в ее материализацию. Видишь, как быстро всё произошло. Конечно, ты не узнала меня поначалу, ну и я, признаться, тоже. Но теперь, когда мы так близко, нам уже вряд ли что-то может помешать.

Я слушала его, не видя лица. Это говорил он – Мой Грегори, Гриша, Гришенька. Да, это был голос, который я так полюбила, эти особые интонации, приводящие меня в состояние отрады и умиротворения. Мне не хотелось открывать глаза, чтоб увидеть не того, кого я себе напридумывала, нарисовала под звуки голоса, а совсем другого, незнакомого, реального.

– Пойдем потанцуем. – Он встал и, не выпуская моей руки, потянул за собой.

Я послушно поддалась и пошла за ним. В голове шумело. Происходящее все больше казалось мне ирреальным. Эти столики, фонарики, американоговорящие официанты, швейцары, таксисты… весь этот Нью-Йорк. Вдохновенно импровизируя, исполняла блюз чернокожая певица. Ее низкий голос звучал страстно и причудливо. Всё вокруг словно бы светилось, переливалось, покачивалось. Мы медленно двигались под музыку, обнявшись. Или, скорее, так: меня мягко обнимали под музыку. Сквозь смуту начала догадываться, что таким образом Грегори приучает меня к себе. Точнее сказать, приручает. Что же, пусть приручает, так и быть. Так тому и быть. Попробую приручиться поскорее. Только очень хочется спать.