Проклятый дар - [3]

— Осторожней с этой, с зелено-голубыми глазами, — шептали гостям. — Она убила своего кузена одним ударом. Только потому, что он сказал любезность о ее глазах.

Даже Ранда держался от нее подальше. Злая собака могла оказаться полезной королю, но он не хотел, чтобы она спала у него в ногах.

Принц Раффин единственный искал ее общества.

— Ты ведь больше так не будешь? Вряд ли мой отец разрешит тебе убивать, кого захочется.

— Я не собиралась его убивать, — отозвалась она.

— А что случилось?

— Мне показалось, что я в опасности, — задумалась Катса. — И я его ударила.

Принц Раффин покачал головой.

— Надо учиться управлять Даром, — сказал он. — Особенно Даром убивать. Тебе придется или отец не разрешит нам видеться.

Об этом страшно было подумать.

— Я не знаю, как им управлять.

Раффин задумался.

— Спроси Олла. Шпионы короля знают, как делать больно, не убивая. Они так получают информацию.

Раффину было одиннадцать, на три года больше, чем Катсе, и, по ее детскому разумению, он был ужасно мудрый. Она послушала его совета и пошла к Оллу, седеющему капитану воинов Ранды и начальнику его шпионов. Олл был неглуп: он понимал, насколько опасна эта тихая девочка с одним голубым и одним зеленым глазом. Но и воображением он обделен не был: его удивляло, что никто не допускал, что Катса могла быть столь же потрясена смертью своего родственника, как и все остальные. И чем больше он думал об этом, тем больше его интересовали ее способности.

Тренировки он начал с установления правил. Катсе запрещалось практиковаться на нем и на воинах короля. Она будет упражняться на болванах, которых ей придется сшить из мешков и наполнить зерном. А еще — на узниках уже осужденных на смертную казнь.

Катса занималась каждый день. Вскоре она освоилась со скоростью движений и силой, узнала, чем отличается угол, положение и мощность смертельного удара от удара, призванного только ранить. Научилась обезоруживать, ломать ноги, выкручивать руки с такой силой, чтобы жертва прекратила борьбу и взмолилась о пощаде. Научилась драться мечом, ножами и кинжалами. Она была так внимательна и быстра, так изобретательна, что могла избить человека до полусмерти с руками, привязанными к телу. Таков был ее Дар.

Со временем она научилась контролировать свои силы, и ей позволили тренироваться на воинах Ранды — одновременно на восьмидесяти вооруженных до зубов мужчинах. Тренировки эти были весьма зрелищны: неуклюжие воины кряхтят и лязгают доспехами, а между них, порхая, вихрем проносится безоружный ребенок и сшибает их с ног коленом, которое они не успевают даже заметить, пока не оказываются на полу. Иногда на ее занятия приходили посмотреть придворные. Но стоило им случайно встретиться с ней взглядом, они опускали глаза и спешили скрыться.

Король Ранда не возражал против того, чтобы Олл тратил на нее время. Он полагал, что это даже необходимо: от Катсы не будет проку, если ее нельзя контролировать.

И теперь во дворе замка короля Мергона никто не мог бы упрекнуть ее в отсутствии контроля. Она быстро и беззвучно скользила по траве вдоль усыпанных гравием дорожек. Сейчас Олл и Гиддон, должно быть, уже добрались до стены, где их лошадей стерегли двое верных Совету слуг Мергона, Она и сама почти добралась туда — на фоне темного неба уже можно было различить черную полосу стены.

Мысли Катсы разбегались, но она не витала в облаках. Чувства по-прежнему были обострены. Она слышала, как падает каждый листок в саду, как шуршит каждая ветка. Поэтому, когда из темноты появился человек и напал на нее сзади, она была поражена. Незнакомец схватил ее и приставил нож к горлу. Он попытался заговорить, но в одно мгновение Катса обрушила удар на его руку, вырвала нож и кинула его на землю, а потом схватила нападавшего и перебросила через себя.

Он приземлился на ноги.

Мысли бешено носились в голове. У него Дар сражаться, это ясно. И, если только рука, обхватившая ее грудь, не была лишена осязания, он понял, что она женщина.

Он повернулся к ней. Они осторожно посмотрели друг на друга, две черные тени в ночи. И тогда он заговорил:

— Я слышал о женщине с таким Даром.

Голос у него был глубокий и хрипловатый. Она уловила нотку незнакомого, нездешнего выговора. Нужно было выяснить, кто он, чтобы понять, что с ним делать.

— Но мне непонятно, что эта дама может делать так далеко от дома, ночью, в замке короля Мергона, — продолжил он и, слегка подвинувшись, преградил Катсе путь к стене. Он был выше нее, ступал ловко и мягко, как кошка. Поразительно спокойный, но готовый к прыжку. В свете мерцающего невдалеке факела блеснули золотые кольца в его ушах — именно они и безбородое лицо выдавали в нем лионидца. Она отступила и чуть повернулась, как и он, готовая к броску. Времени на раздумья не было. Он узнал ее. Но если он и вправду был лионидцем, убивать его она не хотела.

— Не хотите ли вы что-нибудь сказать, миледи? Неужели вы думаете, что я позволю вам уйти без объяснения?

В его голосе звучала лукавая нотка. Катса спокойно наблюдала. Мягкое движение рук, и ее глаза уловили блеск золотых колец. Этого было довольно. Кольца в ушах, перстни, певучий акцент — все говорило об одном.