«Проклятые вопросы» Великой Отечественной. Утерянные победы, упущенные возможности - [14]

Что в такой ситуации требовалось от генерала Болдина? Какой-то полководческий гений? Ничуть. Нужна была всего лишь аккуратная, пунктуальная штабная работа, потому что никакая пехотная дивизия не выдержит удара тысячи танков. Здесь даже не нужен поиск слабых мест в обороне и тому подобное, особенно если учесть количество танков КВ и Т-34. Главное — в точности соблюдать положения боевого устава, требующего наладить взаимодействие родов войск, — и только. Да, к лету 1941 года немцы научились бороться с тяжелыми танками, но каждый раз подобный бой превращался в серьезную проблему, ведь далеко не всегда грозные 88-мм Flak окажутся в нужном месте, да и корпусные 10-см пушки еще найти надо.

Еще одна деталь, которую обязательно следует уточнить. Даже современные историки вслед за битыми в 1941 году генералами упрямо повторяют, что подготовка к контрудару была расстроена действиями немецкой авиации. Но давайте посмотрим, какая же именно авиация могла это сделать. Действия немецкой 9-й армии и временно подчиненной ей 3-й танковой группы поддерживал VIII авиакорпус, в составе которого числились целых две пикировочные эскадры, хотя и не в полном составе. Например, I./StG 1 в это время торчала в Ливии возле Дерны, поддерживая Роммеля. Это блестящий пример вынужденного распыления сил, на которое немцы шли от крайней скудости ресурсов. Каким образом то, что осталось, могло поддерживать танки Гота, наступающие по двум расходящимся направлениям, да еще и пехотные корпуса 9-й армии, двигавшиеся в третьем направлении, — представить сложно. Скорее всего, советские командиры описывали виртуальные атаки, чтобы скрыть небоевые потери. Слишком часто описания событий 1941 года немецкими и русскими историками разнятся, как небо и земля, вплоть до изобретения несуществующих боев и описания не имевших места событий. Мы просто напомним, что во время прорыва под Седаном во Франции в

1940 году 9 немецких бомбардировочных групп совершили 4000 вылетов за день, атакуя позиции французов на очень узком фронте. А сейчас генерал Болдин в своих мемуарах сообщает, что 22 июня была «разгромлена» 6-я кавдивизия, на рассвете 23 июня «растрепана» 36-я (кем? как?), и вдруг после этого, 25 июня, генерал Гальдер отмечает в своем дневнике, что в районе Гродно «крупные массы русской кавалерии атакуют западный фланг VIII корпуса».

Итак, генерал Болдин сумел-таки собрать свои корпуса, пусть даже и не в полном составе, и 24 июня нанес удар на Гродно. На помощь атакованной дивизии могли подойти только части 162-й и 87-й пехотных дивизий, а также — внимание! — 561-й или 643-й противотанковые батальоны. Но хватило бы этого, чтобы остановить лавину из 500 танков? Видите, какое допущение мы делаем — Болдину удалось собрать только половину сил. Однако если удар будет организован в соответствии с уставами и наставлениями, то есть при поддержке артиллерии и участии пехоты, несчастный XX корпус будет просто смят в считаные часы. Вдобавок хваленый абвер снова не на высоте: «Только вечером 23 июня в донесении отдела разведки и контрразведки штаба 9-й армии вермахта отмечено «появление в районе южнее Гродно 1-й и

2-й мотомехбригад». Ничего похожего на правду!

В результате группа Болдина оказывается в тылу ушедших далеко вперед танковых корпусов Гота, но первым повисает в воздухе VIII корпус, что отмечают и сами немцы, вспоминая атаки русских на его правом фланге. Первый и непосредственный результат контрудара — так называемый Белостокский котел не возникает. А далее генерал Адольф Штраусс, который командует 9-й армией, вынужден забыть о наступлении и начать изыскивать способы разрешения кризиса. Скорее всего, это ему удастся, тем более что он может рассчитывать на помощь танковой группы Гота. Столкнувшись с трудностями при переправах через многочисленные реки и потеряв темп наступления, генерал-оберст Гот вполне может повернуть LVII корпус назад, чтобы спасти то, что еще можно спасти. И еще не факт, что это ему удастся. Перспективы встречного танкового боя с немецкими панцер-дивизиями выглядят сомнительными для советских мехкорпусов, потому здесь уже будет решать не наличие гинденбургов, а выучка командиров полков и батальонов, а вот с этим в Красной Армии дело обстояло довольно скверно. С другой стороны, мы уже говорили, что основную массу танков Гота составляли несчастные 38 (t), которые ни при каких условиях не могли сражаться с Т-34. Вспомните пародийные попытки немецких танков сражаться с французскими! А ведь S-35 и Н-35 гораздо слабее «тридцатьчетверки». И все-таки не будем пытаться предугадать исход этого столкновения. Главное заключается в том, что немцы даже в случае успеха безнадежно потеряют время, а в случае неудачи... Ну, вы сами можете представить, чем это закончится в случае поражения LVII корпуса. Но в обоих вариантах оперативный план Группы армий «Центр» рушится безвозвратно, а следом за ним на помойку отправляется и директива «Барбаросса», так как уничтожить основную массу советских войск в приграничных районах явно не удастся.

Двигаясь дальше на юг, мы видим 2-ю танковую группу Гудериана. Как ни странно, на пути к Минску с юга она не встречает механизированных и танковых соединений, поэтому максимум, на что может рассчитывать советское командование, — это притормозить ее продвижение. Выше мы привели простейший рецепт, не требующий никаких особых усилий, — отправка саперного взвода под это определение не подходит. Его XLVII моторизованный корпус превращается в колун, забитый в сырое полено. Вы никогда не кололи дрова? Попробуйте, тогда оцените по достоинству эту метафору. Наступление Гудериана лишается всякого смысла. Что предпримет в такой ситуации «Стремительный Гейнц», сказать невозможно, скорее всего, он попытается в одиночку срезать Белосток-ский выступ, повернув свои корпуса на север. Но это снова потеря времени и еще один осиновый кол в могилу «Барбароссы».