Проклятые - [13]

Я рос довольно замкнутым ребенком. Мои братья и сестры, не особо радовались тому, что приходилось уделять время своему младшему брату, вместо того, что бы гулять со своими не многочисленными сверстниками. Даже создали свой график дежурств со мной, и проходили такие часы весьма напряженно. Сказать честно, я ненавидел эти дежурства и с трудом мог дождаться вечера, когда, наконец, меня предоставляли самому себе. Тогда я бежал почти к самой границе деревни, под огромный дуб и, вскарабкавшись по толстым веткам на дерево, мог часами мечтать о том, как я вырасту, стану героем, и буду спасать всех несчастных детей в мире. Я представлял, как построю для них город, самый красивый, такого даже в сказках не было, и поселю их там.

Мне нравилось «мое» дерево. Это была моя крепость, где никто не кричал, где я не чувствовал себя лишним, где я чувствовал себя счастливым… Единственно о чем я жалел в своем месте, так это о друзьях, верней полного отсутствия таковых. В нашей деревне не было больше детей моего возраста, а старшим со мной было не интересно…

В тот день, все было не так… Рано утром, на взмыленной лошади, прискакал странный человек, он что-то кричал о расторжении какого-то договора, но встретил только гробовое молчание моих односельчан. Он что-то пытался доказать о грозящей смертельной опасности, но люди словно застыли и не реагировали на его слова… В конце концов, он обреченно махнул рукой и вскочив, снова, на свою лошадь умчался… Я помню эту тишину. Все молчали, я даже не слышал возни скотины в загонах и пения птиц. Мне стало страшно… Вдруг тишину нарушило завывание дворовой собаки. Словно порвалась, наконец, натянутая струна. И началось… Женщины заголосили, мужчины метнулись в хижины за самодельным оружием. Все пришло в движение. Моя семья кинулась в дом, а я все стоял во дворе и не мог ступить и шагу. Мне было очень страшно. Не понимая, что происходит, я стоял и смотрел как люди, в спешке скидывают свои пожитки в телеги, носятся из дома в дом, кричат. Собака снова завыла, было ощущение, что животное очень мучается, и я оглянулся в поисках него. Из ближайшего дома, через дорогу, уже выезжала повозка нагруженная вещами, управляемая дедом Остахом. Он посмотрел на меня, в ужасе, и прошептав: «Беги!», хлестнул кобылу. И тут в раскрытую калитку я увидел ее. Собака отчаянно выла и безуспешно пыталась сорваться с цепи. Я кинулся к ней. Долго возился с замком и наконец, понял, что у меня ничего не получится. От злости и досады глаза наполнились слезами и я, забежав в дом деда Остаха, стал искать хоть что-то, что могло мне помочь освободить животное. Ничего не найдя в доме, я выбежал во двор и продолжил свои поиски. На глаза мне попался камень средней величины. Подняв его, я подошел к собаке. Но не тут, то было… Моих сил, ни как не хватало на, то, что бы разбить цепь. Я старался, как мог. Пот заливал глаза. А я все поднимал и опускал камень с максимально доступной мне силой. Крики и шум на улице постепенно стали угасать, а я все продолжать возиться с цепью. Еще раз, собравшись, я изо всех сил замахнулся своим орудием, в этот момент собака сильно дернулась, цепь натянулась, и наконец, разорвалась. Я вскрикнул от восторга и, протянув руку, схватил цепь, потянул собаку со двора. Когда я выбежал, то увидел в конце улицы вереницы повозок и сопровождающих их людей. Они бежали рядом с ними, не оглядываясь. Я закричал, но никто не остановился… Бросившись в свой дом, я увидел, что он пуст. «Они ушли! Ушли без меня!» Глаза предательски защипало и, окинув взглядом дом, с открытыми окнами и дверями, я ощутил не безопасность этого места.

Схватив цепь с собакой крепче, я побежал к своему дубу. «Только бы добежать, нужно успеть!» Я не знал, что случилось, от кого все бегут, вернуться ли они… единственное, что я знал точно и понимал, так это сумасшедшее ощущение страха. Колени подгибались, было безумно тяжело бежать, собака начала упираться, но я не останавливался, так как знал, если остановлюсь, до завтрашнего утра не доживу…

И только подбежав к своему дереву, я понял, что не смогу затащить собаку наверх. Животное выло все громче, покрываясь холодным потом, я все пытался его подсадить. Вдруг собака издала последний вой и осев на землю, тихо заскулила. Настолько жутко мне не было никогда в жизни. Спиной я чувствовал чей-то взгляд, но оглянуться не мог. Время застыло. Я, молча, опустился на землю и прижался к единственному существу, находившегося рядом со мной. Тогда в первый раз, я услышал этот голос. Он вызывал у меня одновременно и чувство страха и трепетное благоговение. Не шевелясь, я все слушал и слушал его пока меня, кто-то, схватив за плечо, резко не развернул. Надо мной возвышался мужчина. Я даже помню, как в тот момент я испугался не его, а того что осмелился, пускай даже мысленно, отнести его к людской расе. Это был один из богов. Черный бог. Настолько прекрасные черты лица я даже представить себе не мог! Он был просто не описуем, даже сейчас, будучи вампиром, я не могу вспомнить свои эмоции в тот момент. Помню только настоящий, детский восторг и мягкую мелодию прекрасного голоса… Мужчина склонился надо мной и что-то спросил. Понял это только по вопросительной интонации, языка его я не понимал. Мне было неловко от того, что кто-то важный тратит на меня свое время, а еще в голове крутилось, что идет какая-то беда и нужно попросить о помощи.