Проклятые огнем - [60]

Винтар грустно усмехнулся: это до чего ж ему надо было задурить голову, что он не то что не испытывает никаких чувств к собственной матери, но даже не помнит ни ее лица, ни ее голоса…

…Бесплатного завтрака Кеннигу по договору с хозяином трактира не полагалось, а тратить честно полученные и до сих пор не отработанные крейцеры колдун не собирался: ему еще надо было рассчитаться с секретарем ратмана и бывшим священником. А потому надо было побыстрее уничтожить насекомых, не забыв сделать при этом вид, что ты не колдун, и найти, где еще можно получить денег.

Спустившись на первый этаж, водяной маг тут же столкнулся с заинтересованным трактирщиком:

– Что с тараканами?

– Я ж вчера сказал: я истратился, сейчас пойду на рынок, куплю средства и к вечеру все очищу.

– Ну-ну, смотри мне… Сбежишь с деньгами – пожалеешь!

Сбегать Кенниг точно не собирался: у него были проблемы посложнее, и добавлять к своим бедам еще одну головную боль было бы слишком глупо. Впрочем, объясняться перед заказчиком он не собирался.

Для начала нужно было купить какого-нибудь безопасного порошка, чтобы можно было обозвать его средством от тараканов. Ну и, конечно, самое важное, чтоб он был недорогим. Пфенниг, может, два… Оптимально, если удастся уложиться в геллер. Только где ж такие цены найти?

Не придумав ничего умного, колдун отправился бродить по городу. Глядишь, натолкнется на какую-нибудь лавчонку, где можно будет затовариться… Ну, например, молотым мелом. Или какой-нибудь дрянью вроде него.

Улицы Бирикены были полны народу. Спешили торговки ранней весенней зеленью, какой-то цирюльник, усадив клиента на невысокий стульчик прямо возле стены дома, огромными клещами выдирал у него зуб, прошел отряд городской милиции в кирасах и шлемах… И вдруг все изменилось.

Винтар и сам не понял, как он угодил в толпу. Еще пару минут назад окружавшие его люди чинно шли по своим делам, а тут, словно спаянные единой волей, поспешили куда-то вперед, прихватив с собой и Кеннига… Первые несколько мгновений колдун пытался идти против течения, но потом, случайно получив от спешащего толстого кузнеца локтем под ребра, понял, что сопротивляться бесполезно, и сдался на волю людской волны.

Минут через пятнадцать начали попадаться знакомые пейзажи. Вон мимо того домика водяной маг явственно проходил вчера утром. Да и этот палисадник видел. Да и вон ту арку, украшенную сценами схождения Того, Кто Всегда Рядом, вчера обошел по большому кругу – не понравилась она почему-то. Сомнений не было: толпа спешила к восточным воротам.

Слышались невнятные голоса, какие-то выкрики, но разобрать слова, понять, кто и о чем кричит, мужчина не мог, а потому решил пока что не сопротивляться и просто шагал вместе с остальными. Хорошо хоть пока никто не цеплялся и не требовал скандировать, как все. Впрочем, если Кенниг хоть что-то понимал в массовых скоплениях народа – и до этого было недалеко.

Толпа выкатилась на площадь перед восточными воротами и остановилась. Винтар, к своему несчастью, оказался в первых рядах. Участвовать в каком бы то ни было «развлечении» мужчине совершенно не хотелось – он подозревал, что ничем хорошим это не закончится, – и Кенниг попытался если не уйти, то хотя бы протолкаться назад. Увы, бесполезно. Так и пришлось стоять, уставившись куда-то вперед и будучи зажатым между кнехтом в серой ливрее и дебелой, дурно пахнущей бабой. Соседство мага совершенно не радовало, но приходилось обходиться тем, что есть.

Гомон толпы нарастал. Понять, что выкрикивают люди, маг не мог, слишком уж шумно было вокруг. Впрочем, стоять молча тоже не было никакой возможности – если ты выделяешься из толпы, есть опасность, что гнев ее повернется против тебя. Вот и приходилось Кеннигу беззвучно шевелить губами, делая вид, что он поддерживает общие настроения.

Внезапно люди начали расступаться, освобождая коридор. Казалось, они уже знают, что будет дальше и как действовать, а потому водяному колдуну вновь пришлось подчиниться, отступить на несколько шагов…

Из ворот показалась кавалькада. Впереди ехали несколько всадников на вороных конях. Все в одинаковой форме – серых камзолах со стоячими воротниками, – мрачные, серьезные. Казалось, любопытствующие только их и ждали – тишина упала на площадь, как топор палача на плаху.

Следующим в ворота въехал одинокий всадник в алом плаще. Низко надвинутый на глаза капюшон скрывал лицо, но кавалериста это, похоже, особо не заботило – казалось, он был увлечен разглядыванием брусчатки под копытами своего коня.

По толпе прошел благоговейный шепоток, и кто-то закричал – протяжно, басом:

– Слава инквизитору!

И толпа подхватила, вновь и вновь повторяя и разнося по площади:

– Слава инквизитору! Слава!

Винтар подался вперед: так это и есть инквизитор? Увидеть бы его лицо, узнать, как он выглядит.

Люди, столпившиеся на площади, снова и снова повторяли:

– Слава инквизитору! – И всадник вздрогнул, поднял голову – лицо было все так же скрыто под капюшоном – и вскинул руку в благословляющем жесте, но Знак Единого так и не довершил: оглянулся – в город въезжала груженная тяжелой клеткой телега.