Проклятые места планеты - [40]

Впоследствии народ был убежден, что игнорирование именно этого предупреждения и привело к роковым для Петра событиям. Ведь умер он от последствий жестокой простуды, приключившейся с ним во время наводнения 1724 года, которая обострила многочисленные внутренние болезни «вследствие несоблюдения диетических правил и неумеренного употребления горячих напитков». Да и само половодье того года расценивалось народом как послание Богом волны за душой Антихриста, как неизменно называли царя старообрядцы и противники его нововведений.

Так, вблизи Петропавловской крепости у самого Кронверкского протока стояла в свое время громадная ива, исчезнувшая по старости лет еще в XIX веке. В первые годы существования города какой-то седобородый, с всклокоченными волосами и босой старик у этой ивы проповедовал первым жителям Петербурга, что «Господь разгневается и потопит столицу Антихриста; разверзнутся воды морские выше этой старой ивы». Назвал старик день и час этого наводнения. Когда Петру донесли о пророчестве, он в гневе велел приковать старца железной цепью к той самой иве. Когда же в предсказанный «пророком» час никакого наводнения не произошло, приказал наказать старца батогами и затем изгнать из города.

Еще одну легенду охотно рассказывали финны, издавна жившие в этих местах. На правом берегу Невы, недалеко от построенного затем домика Петра I, еще до основания Петербурга, в 1701 году, произошло чудо. На сосне, росшей довольно далеко от топкого берега, в сочельник зажглось множество свечей. Пытаясь достать эти волшебные свечи, люди начали рубить дерево. И тогда свечи погасли. Люди отступили. Но на стволе с тех пор остался заметный рубец от топора. В 1720 году у этого дерева появился некий пророк и стал уверять народ, что с моря скоро нахлынет вода, дойдет до метки, оставленной людьми на старинной сосне, и затопит город. Многие восприняли предсказание всерьез и стали переселяться из низин. Снова вмешался Петр I. Он вывел на берег целую роту гвардейцев Преображенского полка, которые дерево срубили, а незадачливого пророка прилюдно наказали кнутом у оставшегося пня.

Но через год, в дни торжеств по поводу провозглашения Петра императором, произошло наводнение. С тех пор в народе укрепилось мнение: как государь что-то празднует, так небеса сердятся. Видно, тяжки его грехи. А пророчества кликуш и юродивых сопровождали всю историю Петербурга, тем более что традиционные – на протяжении столетий – ожидания большой воды подготовили для этого почву.

Осенью 1824 года в Санкт-Петербурге появилось больше обычного предсказателей, пришедших из финских земель, с берегов Белого моря и из Сибири. Все они предрекали «набег доселе невиданной злой воды» и поминали недобрым словом прегрешения Петра Великого и его потомков. Прорицатели утверждали, что непосредственно накануне паводка в небе должна появиться красная луна. Но ночь выдалась пасмурной, звезды и луна скрывались за тучами. Собаки выли тоскливо, запрокинув головы к черному небу. Коты убегали из домов и карабкались на крыши и деревья. Тревожно ржали в конюшнях лошади, словно требуя вывести их на свободу. По городу мчались полчища крыс. 7 ноября 1824 года уровень воды в Петербурге поднялся на 4 м 14 см. Количество погибших в этом наводнении, по некоторым источникам, составило около 4000 человек. Сотни домов были разрушены. Пострадали продовольственные склады, городу грозил голод.

Крупное наводнение произошло в Северной столице в 1924 году. Накануне горожане опять видели странников-предсказателей. Еще раз они появлялись в 1955 году, когда во время половодья уровень воды над ординаром достиг 2 м 82 см. Наводнения в Петербурге не прекращались до 2011 года, когда было закончено строительство большой дамбы, значительно снизившей опасность балтийской нагонной волны. Строительство дамбы породило фольклор, уникальность которого тождественна разве что уникальности самого сооружения. Но мрачная безнадежность, сформулированная в нем, разбавлена все-таки каплей самоиронии, свойственной петербуржцам последнего времени: «С дамбой ли, без дамбы – все равно нам амба»; «Ленинграду – д’амба». Впрочем, катастрофических наводнений в городе на Неве с тех пор не было. Всего же за триста лет городской истории случилось 324 наводнения. Но им так и не удалось опустошить Северную Пальмиру. Люди преуспевали в этом гораздо больше, чем стихия.

И все же… не так все просто. Проклятие Евдокии Лопухиной продолжает висеть на городом.

В первый раз это произошло уже вскоре после его основания: в 1728 году внук Петра, Петр II, снова перенес столицу в Москву, и Санкт-Петербург начал пустеть, приходить в упадок и просто разрушаться. За два коротких года лишившийся столичного статуса город пришел в полнейшее запустение. Но уже в 1730 году Анна Иоанновна вернула императорский двор на берега Невы.

В следующий раз Петербург обезлюдел в Гражданскую войну. Вновь лишившись столичного статуса, город апостола Петра[5] опустел. К тому времени он утратил свое исконное имя и назывался Петроградом. Согласно народному поверью, изменение имени, данного при рождении, ведет к непоправимой беде, и в этом народ видел одну из причин, ведущих к несчастьям. «Петрополь превратился в некрополь», – говорили в голодном, холодном и опустевшем Петрограде. Художник Юрий Анненков, например, вспоминал, что даже трамвайные пути в центре города заросли сорняками. Есть подобные воспоминания о разрушающемся Петербурге и во многих других мемуарах. Тогда снова вспоминали старое пророчество о том, что быть городу пусту.