Проклятые экономики - [111]
Перед Кыргызстаном стоит труднейшая задача определения стратегии поведения, которая позволила бы заместить уходящие потоки от реэкспорта и всё же начать развивать экономику – страна с таким уровнем подушевого ВВП не может существовать без масштабных потрясений.
Хорошая новость состоит в том, что Кыргызстан более защищен от радикальной исламской угрозы, чем его южные соседи: в отличие от Таджикистана и Туркменистана, в Киргизии 64 % жителей считают себя «просто мусульманами» или ghair muqalideen – не относя себя ни к суннитам, ни к шиитам, и будучи, в соответствии со 103 сурой Корана, приверженцами единства мусульман и врагами тех, кто пытается их разделить. В такую страну сложно импортировать радикализм, и общая граница с Таджикистаном не вызывает беспокойства. Зато граница с Узбекистаном неспокойна, на территории Кыргызстана есть узбекские анклавы, Бишкек не раз просил Москву прислать войска для сдерживания разгоревшегося межнационального конфликта в Оше (тогда Москва ответила более чем безразлично, войска в конечном итоге направили, но не в Ош, а на охрану российских объектов).
Одним из ответов руководству Кыргызстана виделось вступление в Таможенный союз и ЕАЭС, которое должно было создать для локальной текстильной индустрии существенные преференции, позволив ей конкурировать с китайской за долю рынка Казахстана и России. С 2015 года Кыргызстан – член ЕАЭС и активно демонстрирует России и ее партнерам свою приверженность общему пространству – вплоть до холодного расставания с американским присутствием на базе Манас в 2014 году. Китай тоже официально с 2007 года действует в рамках договора о наибольшем благоприятствовании с Киргизией. Однако реэкспорт Кыргызстана для него является лишь потерей прибыли, в конечном итоге он сам заинтересован в прекращении этого потока. При этом рост локального небольшого конкурента-производителя, на которого всегда можно будет влиять – киргизская текстильная промышленность работает на китайском сырье, – Китай не так волнует. С другой стороны, Китай уже почти официально выражал неудовлетворение трудностями, с которыми он сталкивается при инвестировании в страну – из-за масштабной коррупции, законодательных проблем и отсутствия инфраструктуры: непохоже, чтобы у Китая сегодня был план по экономической экспансии в Киргизстан или что сближение Киргизии с Россией нарушает его планы. Даже в таком тонком вопросе, как поставки газа, Россия с Китаем, кажется, поделили рынок на две составляющие: «Газпром» забрал себе внутренний рынок, газотранспортную систему, строительство внутренних газопроводов (в том числе магистраль «север-юг», крайне важную для снабжения Бишкека), а Китай – транзит газа на свою территорию, в Синьцзян, по 4-й ветке газопровода «Средняя Азия – Китай», мощностью 30 bcm, которую Китай начал строить в Киргизии в 2015 году.
Тем не менее одной легкой промышленности явно не хватило для спасения страны. Нужны масштабные инвестиции, Россия в этом вопросе – не помощник, так же как явно не помощник в вопросе удержания власти сегодняшними лидерами – России не до Киргизии, да и «Газпрому» сегодня легче отказаться от заграничных планов. Китай же, скорее всего, в этом уникальном случае окажется крайним – при возможных новых беспорядках, революции, экономическом распаде будет страдать его газопровод, а на территории страны найдут пристанище уйгурские сепаратисты – в Кыргызстане живут более 50 000 уйгуров, граница с Китаем плохо контролируется, и уже не раз возникали подозрения на формирование в Киргизии радикальных уйгурских организаций. Так что, учитывая, что и Южный шелковый путь может пройти по Кыргызстану, и Казахстан, непосредственно граничащий с Киргизией, всё больше сближается с Китаем, в недалеком будущем можно ждать такого же движения и от Бишкека – возможно, при сохранении самых теплых отношений с Россией – делить Киргизию она не будет. Синьцзянский университет в рамках «Конфуцианской программы» уже тратит большие ресурсы на обучение молодых киргизов китайскому языку. Ну, и как сказал Ван Кайвен (китайский посол в Бишкеке), «все малые и средние предприятия Киргизии должны начать работать с Китаем».
В отличие от Казахстана, его юго-западный сосед Узбекистан имеет мононациональный состав населения – из 30 млн населения узбеки составляют более 80 %, еще 10 % – это представители соседних государств, славяне составляют менее 5 %[526]. Не меньше отличаются и экономики: подушевой ВВП у Узбекистана в шесть раз ниже, чем у Казахстана, а доля сельского хозяйства в ВВП составляет характерно большие для отсталых стран 17 %, при занятости в сельскохозяйственном производстве более чем 45 % населения [527]. Страна, несмотря на такую долю сельского хозяйства в ВВП, является крупным поставщиком углеводородов и металлов (в частности урана) и крупным импортером продуктов питания и, прежде всего, зерновых.
Узбекистан, казалось бы, является экономически самым независимым государством Средней Азии – экспорт составляет менее 30 % ВВП (импорт – около 40 %), при этом на долю одной страны не приходится более 19 % торгового оборота
