Проклятое наследие - [2]

— Что? — неповорачиваясь спросила Кэм.

— Ничего, — улыбнулся Дэн. — Когда ты избавишься от этой кучи сена на голове?

— Отстань! Это удобно. Никаких проблем, два движения и я готова к работе.

— И мыть не надо, — поддел он девушку.

— Я мою их, иногда… И даже переплетала дважды.

— За два года? Это просто героизм.

— Отвали, франт! Не нравится, попроси другого напарника. Уверена, специально для тебя, любимчика капитана, найдут высокую, стройную, чернявую куклу, которая будет ковылять за тобой на своих шпильках, боясь сломать нарощенные ногти с замысловатым рисунком, смотреть тебе в рот, боясь упустить любое слово и жевать рукколу, чтобы не потолстеть и вместо вызовов бегать по соляриям и фитнес-клубам, чтобы поддерживать свое тело в идеальной форме, но не дай Бог, не перекачать ноги на занятиях.

Он рассмеялся, Кэм знала о нем все, все его предпочтения, хотя он никогда не делился с ней подобными сведениями, но не зря ее считали одним из лучших детективов. Да, она не была его идеалом женщины, невысокая, крепкая, на солнце казалось, что ее кожа почти прозрачна, фарфоровая, веселая и беззаботная, но при этом очень скрытная и недоступная. За три года он так и не смог ее разгадать. Ни разу он не слышал от нее рассказов про парней или подруг, ни разу он не видел ее сильно выпившей, даже когда весь отдел ужирался на радостях, она ограничивалась парой бокалов пива или вина, всегда собранная, натянутая, как струна, она не умела развлекаться, не ходила по клубам, не заводила романов, не строила планов. Она жила сегодняшним днем. Но он знал, что надежнее человека нет. Несколько раз она вытаскивала его из-под обстрела, рискуя собственной жизнью. Однажды даже была ранена, прикрывая его спину и ему пришлось останавливать кровь, пока не подъехали медики. Тогда он впервые видел ее частично обнаженной. Ранение в живот заставило его задрать ей вечную толстовку и под этой грудой тряпья он увидел высушенное бесконечными тренировками тело. Стройное, без единой капли жира, под фарфоровой кожей без труда угадывались твердые мышцы, он тогда подумал, что его пресс находится в гораздо более плачевном состоянии. Она не кричала, когда он пытался остановить кровь, только сжимала зубы и закатывала глаза. И тогда же он увидел еще кое-что, старые следы. Зажившие шрамы покрывали ее бока, словно ее хлестали, как лошадь кнутом. Поддерживая ее за спину, он не видел, но чувствовал, что то, что он видит на боках, лишь малая часть тех следов, которые покрывают ее спину, там не было живого места. Он не мог себе представить при каких обстоятельствах она могла получить такие ранения, но спросить не решился. Он пытался найти ответ в личном деле, но там ничего такого не было, возможно, следы на спине оставил ее пропавший отец, и она предпочитает не говорить об этом. Он умел уважать чужие тайны и ничего не сказал.

— О чем задумался, напарник?

— Вот думаю тебя пригласить на свидание, но не могу решить куда отвести в итальянский ресторан или в тайский, — вырвалось у него.

— В закусочную, — улыбнулась Кэм. — И это не будет свиданием, мы частенько с тобой обедаем вместе, вот и подожди следующего раза.

— Ты нестерпима. Я между прочим серьезно, — она всегда переводила все в шутку и это уже просто бесило, но сегодня он решил не сдаваться.

— Дэн, ты мой напарник, — девушка повернулась к нему лицом. — Никаких свиданий не будет! Сам подумай, кто ты, а кто я? Мы с тобой никак не можем быть вместе.

— Это почему?

— Да потому, что! Как ты себе это представляешь? Ты приведешь меня в свой шикарный дом, устроишь там вечеринку, на которой соберутся все твои пафосные расфуфыренные друзья и подруги, да они тебя на смех поднимут, едва на меня посмотрят! Все дружно усомнятся в твоей психической адекватности, тебя вышвырнут с работы, и я останусь без напарника! Нет. Меня это не устраивает.

— Почему ты так думаешь? — возмутился он.

— Да, потому что я тебя знаю! Слушай, давай оставим все как есть, ты — принц. Настоящий принц для многих девушек отношения с тобой, предел мечтаний. Я не хочу портить нашу дружбу. Не хочу ничего менять: я бегаю за преступниками, подставляюсь под пули, рву любимые джинсы, пока преодолеваю всевозможные препятствия, а ты потом сверкаешь белоснежной улыбкой на камеру, поправляешь свой изысканный галстук и рассказываешь о трудностях работы в полиции. Меня все устраивает. Главное, что преступник пойман, дело раскрыто и про меня никто ничего не знает.

— У меня нет никаких шансов?

— Дэн, ты слишком хорош для меня. Если вдруг что-то получится, ты же попытаешься влиять на меня, изменять, делать лучше, а я не хочу этого.

— Ты странная и загадочная, и это очень привлекает, — он попытался ее чмокнуть в щеку, но наткнулся на кулак.

— Все, хватит шутить, Дэн. Я уже начинаю тебя бояться, напишу заявление о преследовании!

Он рассмеялся. В этот раз все опять пришло к обычной шуточной перебранке, как всегда, таких перебранок у них было по десятку на день.

Она не воспринимала его ухаживания всерьез, не могла поверить, что может привлекать таких мужчин. Не в таком образе. Но другой образ она хранила для своего единственного. Морган никогда не видел ее рыжих волос, там не было веснушек (их свели маги, когда готовили ее на роль наложницы), они же скрыли все последствия «воспитания», там она была именно такой, какой должна быть наложница: хрупкой, робкой, нежной, женственной, слабой, податливой и чарующе красивой. Она улыбнулась, представляя, как удивится Морган, когда она вернется. От той рабыни не осталось и следа, вот только внешность бы вернуть не мешало, но она подумает об этом позже, когда уже вернется.