Проклятое дитя - [56]

— Ваша Светлость, — решительный голос Тамира, взмах руки Хасина и резко закрывшее рот умертвие. — Могу я просить вас о снисхождении и прекратить это представление?

Это была просьба, но фактически мольба. Тамир никогда не просил, никогда не опускался до подобного перед Бастардом. Но сейчас не видел иного выхода — его семья значила для него много, пусть и не всегда была достойна этого. Он и так допустил достаточно.

— Вы впадаете в крайности. Мы узнали правду, и принцесса Лили будет наказана лично мной, — пообещал мужчина, глядя в глаза беловолосому демону. — Хватит, — а вот это уже истинно мольба: сокрушенный шепот, усталый взгляд и опущенные плечи, словно под гнетом, слишком тяжелым для них.

— Ваше право наказывать свою дочь. Я накажу ту, кто посмел оскорбить и унизить мою будущую повелительницу и императрицу, не зависимо от статуса и неприкосновенности, — и он обещающе посмотрел на девушку перед собой, а после снова на Акира, и мрачно и настойчиво повторил свой вопрос: — Что было обещано взамен?

— Доступ в ее покои, — нисколько не стесняясь и не стыдясь — мертвецу неведомы подобные чувства — произнес юноша. — И постель.

— Разве невинность принцессы это допускает? — насмешка и неприкрытое издевательство в голосе демона.

— Я не первый, далеко не первый из тех, кто тайком посещал покои принцессы Лили с четырнадцати лет, когда ее первым любовником стал принц Инас.

Шок. Постыдный побег Лили. Неверящие взгляды короля и королевы вслед кинувшемуся за сестрой Инасу. Глубокая тишина всего зала. Королева Рабия без чувств упала на руки стоящего рядом и успевшего подхватить мать принца Адринна.

— Ты… — на миг Хасин запнулся, боясь задать последний вопрос, но понимая необходимость получения ответа, — успел закончить начатое?

— Нет. Принцесса Анна была мной не тронута.

Щелчок пальцев — и умертвие загорелось синим пламенем, уже через мгновения превращаясь в пепел на мраморном полу. Ни звука не издал больше юноша — мертвецы не чувствуют боли. Хасин спокойно прошелся по оставшемуся под ногами пеплу. Все еще в полной тишине, все еще в оглушительном удивлении стук его туфель раздавался, пока он шел к своим Стражам. Остановился перед тем, кто держал на руках Анну. Снова мягко коснулся ее волос и тихо-тихо, чтобы услышала только она, позвал ее:

— Моя Амани. Посмотри на меня.

Всхлипывая, Анна подняла голову и посмотрела ему в глаза, с удивлением видя знакомую и любимую нежную улыбку и взгляд, сияющий заботой и лаской. Сама смотрела с сожалением, виной и стыдом, с новыми слезами, которые, не переставая, катились по щекам.

— Не плачь. Все уже закончилось.

— Все только начинается, — с горечью и болью, прошептала девушка, прикрывая глаза и кусая губы, снова начиная дрожать и плакать в голос.

— Нет! — резко, но мягко возразил Хасин, заставляя ее раскрыть глаза и непонимающе устало посмотреть на себя снова. — Для тебя все закончилось. Больше ни дня ты не останешься в этом аду! — зло, сверкая вновь заалевшими глазами, пообещал Бастард.

— Ты заберешь меня с собой!? — неверяще, но с такой надеждой, что сжималось горло, прошептала Анна.

— Да. Прямо сейчас.

И он протянул к ней руки, забирая ее в свои крепкие объятья, в которые она бросилась, не задумываясь, пряча заплаканное личико уже на его таком родном плече, надежном и крепком.

С Анной на руках, Хасин повернулся к залу, к трону вдалеке и произнес, глядя на короля Тамира:

— Прощайте, Ваше Величество.

— Анна!? — встревожено воскликнул Тамир, вызвав недоумение у тех единиц, кто уже отвлекся от шокирующих откровений и вообще всего, что произошло в этот вечер.

— Вы больше не увидите свое "проклятое дитя", — презрительно скривил губы Хасин, а после мрачно усмехнулся. — Это я Вам обещаю.

— Не смей! — прорычал Тамир, стремительно слетая с возвышения и пылая гневом направляясь к Бастарду под все те же недоуменные взгляды придворных и собственной семьи.

— Вы упустили свой шанс. Сами отказались, когда еще была возможность. Но Вы отринули ее, как и все предыдущие, — произнес демон, когда человек подошел к нему близко-близко.

Анна не понимала, что происходит. Смотрела на отца и не узнавала его взгляд, направленный на нее: ни грамма презрения, ни разочарования, ни равнодушия. Боль, отчаяние и мольба о прощении. Сожаление плескалось в его взоре, сожаление вызывало в его руке дрожь, когда он протянул ее к ее лицу, но так и не коснулся, замерев за пару сантиметров до щеки.

— Прости меня, Анна, — сокрушенно прошептал король, глядя на нее.

Его рука сжалась в кулак, и он резко одернул ее. Снова на его красивом гордом лице ни грамма сомнений и отчаяния, ни намека на слабость. Он перевел строгий взгляд на Бастарда и в приказном тоне прошептал:

— Береги ее.

— Как всегда, — поклялся Хасин, склонив голову в последнем поклоне.

А после ушел, унося на руках свою принцессу, а вслед за ними уходили и Темные Стражи, навсегда покидая этот дворец.

Конец первой книги.