Проклятое дитя - [11]

Под руководством Золотого хрупкие ростки, взращенные Зеленым, тянулись в вверх, укрепляясь, становясь мощнее и раскидистее, превращаясь в молодые сильные деревья тут и там.

Не прошло и получаса, как пять драконов окружал рай, полный сверкающего света и жизни, бурлящий свежестью и новым началом.

— Я помню этот сад, — прохаживаясь по впечатляющему творению братьев, тихо произнес Красный.

— Какой ты все-таки старый, — хихикнул Зеленый, но Красный, вопреки своему темпераменту, даже внимания не обратил, погруженный в воспоминания.

— Все в точности, как я помню, — произнес рыжеволосый, касаясь ствола одного из деревьев.

— Мы все это помним, — улыбнулся Золотой, вглядываясь в небо над их головами в просвете между листьями.

— Дряхлые дедули, — снова засмеялся мальчик.

Сад остался в своих пределах, когда драконы вышли из него, и лишь трава и вода продолжались свой путь, устилая землю и прокладывая новые реки и пути.

— А что было здесь? — запрыгал от нетерпения Зеленый, когда его братья остановились на границе сада.

— Сейчас увидишь, — хмыкнул Красный, взмывая вверх с криком Ярости, который разрезал воздух огнем.

Следом за ним в воздух поднялся Снежный, а Золотой и Черный опустились на колени, прижав ладони к земле и сосредоточенно прикрывая глаза. Под их силой земля разверзлась, открываясь и выпуская наружу камни и породы, а еще уцелевшие за века остатки стен и башен, коридоров и фундамента. Огненное и ледяное дыхание опаляли восстающую породу, придавая ей форму и орнамент, из песка плавя стекло, а из камня точа углы и проходы.

Впечатленный и завороженный Зеленый смотрел, как из земли и магии создается великое и грандиозное творение, обретая очертания невиданного им прежде замка: белоснежного, сияющего и такого огромного. Он стоял, задрав голову высоко вверх, глядя широко распахнутыми удивленными глазами на сверкающие пики башен, что приобретали сияние под жарким дыханием Красного брата, на белоснежные флаги, сотканные из ледяного дыхание, и кажущиеся огромными полотнами, сплетенными из миллиона снежинок. Никогда прежде он еще не наблюдал подобной грандиозной работы своих сородичей, а для его юного, пытливого ума это было невероятным впечатлением, которое сияло слезами восторга и счастье в его зеленых глазах.

— Как красиво, — прошептал впечатленный мальчик, когда рядом с ним опустились истощенные Красный и Снежный, а с колен поднялись Золотой и Черный.

Эти чудеса отнимали слишком много сил, и им требовалось время, чтобы восстановить резервы.

— Это только начало, — потрепал мальчика по каштановым волосам Снежный, делая глубокий удовлетворенный вдох и глядя на их творение не менее довольным взглядом, чем все вокруг.

Это действительно было лишь начало, лишь первая ступень по восстановлению Первого Свободного Города. Они воскресят каждую его улочку, каждый проулок и площадь. Школы займут свои места, университеты вернут своих учеников, а Академия вновь станет принимать лучших студентов из всех уголков Шаори. Так было много лет назад, и так будет в скором новом будущем.

Глава 4

Мир настал не так быстро, как хотелось бы. Многие были не согласны с условиями, многие не умели жить иначе, кроме как в состоянии вечной вражды. А кто-то попросту не знал значения этого слова — вся его жизнь прошла в сражениях. Но вот они закончились, и не была смысла в жизни, не было места, куда можно пойти, не было дома, где его ждали. И насколько в отчаянии были такие вояки, настолько счастливы были вернуться домой те, кто много лет там не был и те, кто едва покинул его, и у кого он был в принципе.

Но война, сражения — это лишь обертка. Жадность, власть, деньги, мародерство, грабежи и насилие — вот сама суть войны. Не было красивых и великих битв, прекратили греметь величественные барабаны и смолкли трубы и роги, возвещающие победу или поражение. А вся мерзость осталось. Ненависть никуда не делась, интриги плелись еще активнее, ведь в открытую действовать больше было нельзя. Тайны, донесения, шпионаж и разбой — война, перешедшая в тихое русло, и только. И все же это было куда лучше, чем прежде.

Мир восстанавливался, возрождался из пепла и крови. Несмело, медленно и тяжело, но восстанавливался. Правители возвращали своих солдат домой, отстраивали разрушенные города и дома, строили новую экономику и политику, восстанавливали торговлю и ремесла. В кузнях прекращали ковать оружие, маги скрывали в тайниках мощнейшие яды и зелья, артефакты, лекари тратили последние снадобья и готовили безобидные отвары для общего пользования. Все учились жить по-новому. Кому-то это нравилось, кто-то не умел, а кто-то просто был рад, что все закончилось. И все же страх, неверие и сомнения, кошмары по ночам и вздрагивание от малейшего шума, когда думаешь о том, что рушится твой город, никуда не денутся еще очень долго.

Акилон — столица Дарнаса, оказался единственным городом в человеческом королевстве, который не затронула война. Сохранивший себя в целости и сохранности, спустя немного времени после заключения мира он уже процветал и сиял. Сюда стекалась вся знать, разбросанная войной по всему королевству и миру. Сюда возвращалась сама жизнь. Торговцы и ремесленники со всего мира везли свои товары и изделия, открывались мастерские и магазины, школы и общественные здания, в порт приходили корабли и галеры, везя заморские товары, которых здесь никто и никогда не видел. Здесь каждого встречали с улыбкой, любопытством и восторгом. Кроме демонов. Их здесь ждали с ужасом и страхом, с презрением и едва контролируемой враждой. Но ждали. Потому что королева Рабия родила дочь. И не одну.