Проклятия Градерона - [3]

Они уже спустились с горы, и Кристиан настороженно оглядывался, помня об отступниках. Но, конечно, маловероятно, что они нападут в такой дождь. Ничего нельзя было разглядеть в двух шагах. Куда вероятнее, что это они ожидали атаки от них.

Услышав вопрос Балиана, Кристиан посмотрел на него и слабо, как-то неуверенно улыбнулся.

– Он встретится с нами позже.

Балиан не нашел в себе сил настаивать на более подробном ответе. Ноги не держали его, голова кружилась, правая рука уже совсем не чувствовалась. Дышать, правда, стало немного легче, легкие жадно принимали пропитанный влагой воздух, но Балиан все равно хотел поскорее оказаться под хоть какой-нибудь крышей и как следует оценить свое состояние. Но не в его правилах было жаловаться, и он не проронил ни слова. И без того было ясно, что Кристиан и сам порядком спешил.

Однако идти пришлось очень долго. Балиан потерял счет времени и не поверил своему счастью, когда перед ним распахнулась дверь, и он ввалился в относительно теплую, совершенно незнакомую ему комнату. Балиан окинул ее взглядом – ничего особенного, две кое-как сколоченные кровати, стол, покрытый сажей очаг. Мило, но на башню Эндерглида совсем не похоже. О чем он и сказал Кристиану.

Деревянная дверь отрезала от них шум надоевшей бури.

– Мы не в Эндерглиде, – сказал Кристиан. – До Эндерглида было бы слишком долго идти. Руэдейрхи предупредил, что ты будешь в плохом состоянии, так что мы…

– Причем тут Радаерхи? Ты что, с ним разговаривал? – Балиан подозрительно посмотрел на него, но Кристиан отвел взгляд и ничего не ответил.

Он скинул с себя мокрый плащ, снял доспехи и пояс с мечом. Под ними у него тоже были темные одежды с символикой Градерона. Балиан все меньше понимал, что происходит. Сначала он подумал, что Кристиан и этот мальчик, Демиан, специально оделись по-другому, чтобы, скажем, пробраться на гору – кто знает, как тут все теперь? Но в таком случае плаща было бы более чем достаточно.

Кристиан бросил что-то в очаг, и там тут же радостно заплясало пламя. Потом налил в кружки какое-то питье и поставил их на решетку. Только после этого он, наконец, снова посмотрел на Балиана.

– Многое изменилось, Балиан, – сказал он. – Я готов рассказать тебе все в мельчайших подробностях, но мне не кажется, что сейчас удобное время для этого. Как твоя рука?

– А ты откуда знаешь, – буркнул Балиан.

Он посмотрел на руку, которая отказывалась ему подчиняться. Ее ощущение частично вернулось, боль притупилась, но пальцы двигались с огромным трудом.

– Надеюсь, к утру пройдет, – сказал Кристиан и протянул ему кружку с горячим напитком.

Балиан взял и с опаской принюхался – вдруг старший брат перешел на сторону зла и решил жестоко подшутить над ним, налив ненавистного вина? Но нет, напиток хоть и отдавал спиртным, на вино похож не был. Вторая кружка досталась Демиану. Он не проронил ни слова с тех пор, как они вышли из пещеры, но украдкой поглядывал то на Балиана, то на Кристиана – робко и с интересом.

Осушив кружку, Балиан почувствовал себя много лучше. В голове прояснилось, дышалось свободно, он согрелся, и даже боль в руке уже не казалась такой ноющей. В любой другой ситуации это было бы приятной переменой, но когда усталость и разбитость отошли на задний план, все вокруг приобрело новые и совсем не приятные очертания.

– То есть ты хочешь сказать, что прошло десять лет, – сказал он.

– Да, – подтвердил Кристиан. – Взяв Солфордж, ты попал под проклятие и спал во льду. Как те люди в стенах… Ты сам видел. Мы пытались что-нибудь сделать, но все было тщетно. Только один человек был способен снять проклятие. Руэдейрхи, правитель Градерона.

Балиан постарался представить, как лежит в пещере, покрытый льдом. Вышло неважно.

– А Гволкхмэй? – спросил он.

– Все были расстроены, – сказал Кристиан. – Но Гволкхмэй и Тристан сказали нам, чтобы мы смирились и забыли о тебе, потому что вернуть тебя невозможно – все равно что пытаться оживить мертвого… Но мы не могли забыть. Да и не пытались.

Балиан молчал. Десять лет. Чем больше он сознавал это, тем больше реальность напоминала кошмарный сон.

И тут Балиан вспомнил.

– Розетта! – он вскочил на ноги. – Где она? Что с ней?

Кристиан удивленно посмотрел на него. Меньше всего он ожидал, что после всего случившегося Балиан заговорит об этой девчонке таким взволнованным голосом.

– Балиан, в том, что ты попал под проклятие, виновата только…

– Где Розетта?! – Балиан ударил кулаком по столу.

– Она умерла, – сказал Кристиан. – Мы нашли ее мертвой около горы в тот же день. Похоже, она утонула.

Балиан потрясенно умолк. Долгое время он не говорил ни слова, глядя в одну точку. Поверить в смерть Розетты было еще сложнее, чем в то, что неожиданно, почти в один миг минуло десять долгих лет.

– Я пойду спать, – наконец, сказал он и, подойдя к кровати, яростным движением набросил на нее синий плащ.

– Балиан, я не сказал, что я…

– Что ты служишь Градерону? А то по тебе не видно! – Балиан не смог сдержаться, и сумбурные чувства, копившиеся последние часы, вышли наружу с громким криком: – Понятия не имею, что тут у вас произошло, и не хочу этого знать! Тебе же лучше, если все это – идиотский розыгрыш! И твой сын, или кто там он тебе, уже сто лет как дрыхнет! – Демиан и впрямь спал, сложив руки на столе и положив на них голову. – Не знаю и не хочу знать, откуда он взялся, но ты бы положил его, что ли, в кровать! Все! И не трогай меня! – он плюхнулся на расстеленный плащ и, проигнорировав жалобный хруст ветхой мебели, отвернулся к стене.