Проклятие сумерек - [21]

– Что-то я не слышал об этом.

– Еще услышишь. Они близки к цели. Завтра-послезавтра отыщут.

– Если это месторождение находится на землях, которые, согласно договору, людям разрешено разрабатывать, не вижу проблемы, – сказал Бальян. – Уверяю тебя, герцог Вейенто не нарушит ваших прав ни на йоту.

– Так-то оно так, да это мы хотим нарушить ваши права… – вздохнул гном. – Просить об этом герцога лично мы не можем. В герцогстве все по закону. В обход закона можно пойти только в одном случае: если действовать через родственников.

– Это ваши мудрейшие на курсах «Основ человечьего поведения» тебе рассказали?

– Да нет, просто так делаются дела во всем мире и у всех народов, не только у людей, но и у гномов, и у драконов – если таковые существуют… вообще у всех.

Бальян рассмеялся.

– Я – не самый удачный выбор родственника. А что это за бериллы, если вы не хотите, чтобы мы их разрабатывали?

Гном замялся.

– Если ты хочешь, чтобы я переступил через себя и явился знакомиться с отцом, имея на руках гномскую просьбу, – сказал Бальян строго, – то тебе тоже придется переступить через себя и открыть мне тайну.

– Даже постыдную?

– Ничего не поделаешь. Я – друг.

– Да, ты друг, – согласился Егамин, жуя зайчатину. – Еще какой друг! Ладно, слушай. Как тебе известно, каждый гном после смерти превращается в камень… Мне продолжать? – с откровенной надеждой на отрицательный ответ спросил он.

Бальян сделал строгое лицо и кивнул.

– Ладно, – сдался гном. – В зависимости от нрава, степени добродетельности, законопослушности, мудрости, трудолюбивости и других качеств гном превращается в гранит, рубин, изумруд, кварц… Мне продолжать?

– Перечисление камней можно остановить, – сказал Бальян. – Продолжай о главном.

– Жил среди нас мудрый по имени Алестир, – вздыхая на все лады, сказал гном. – Нрав у него был тяжелый, но он многое знал, а чего не знал, то провидел. Словом, он насмерть разругался со старейшинами, нарушил подряд десяток законов, если не более, и в конце концов был изгнан. По слухам, он жил с любовницей из человечьего рода. По счастью, у него не было детей, не то мы бы вообще не знали, куда деваться от стыда!

– Так может, и любовницы не было? – предположил Бальян.

– Нет, любовница была… – Егамин тяжело вздохнул несколько раз подряд и потянулся за новым куском мяса. – Когда настала Алестиру пора умирать… Мне продолжать?

Бальян молча кивнул.

Разразившись новой серией хриплых вздохов, Егамин наконец подступился к главному:

– Великая мудрость превратила плоть Алестира в берилл. Гигантский монокристалл берилла. Почти без трещин. Перед смертью старый хрыч решил подарить гномское каменное бессмертие и своей любовнице. Он попросил ее обнять себя в последний раз. Доверчивая дура так и сделала – и застыла внутри кристалла, как муха в янтаре!

– Стало быть, не сегодня-завтра наши горняки найдут огромный монокристалл берилла, внутри которого находится тело женщины?

Бальян, казалось, не мог поверить услышанному. Егамин кивнул.

– Ты выразил в нескольких словах то, о чем мы на большом совете всего народа пытались сказать в течение пяти суток непрерывного совещания!

– И этот кристалл находится на человеческой земле?

– Точно. Ведь Алестир умер в изгнании!

– Кошмарная ситуация.

– Весь наш позор выйдет наружу! – Гном разволновался так, что забегал по тесной хижине, мелко жуя на ходу. – Люди узнают о том, что мы изгнали мудреца! Люди будут глазеть на застывшую женщину! Люди поймут, что гном взял себе любовницу из вашего племени! Словом, это будет общий крах нравственности.

– Ты хочешь, чтобы я отправился к Вейенто и шепнул ему на ухо просьбу – не разрабатывать участок, который я ему укажу?

– Точнее не выразишь… От имени нашего совета старейшин я приглашаю тебя на наши курсы «Основ человечьего поведения» в качестве учебного пособия. Оплата почасовая.

Бальян сказал:

– Я выполню вашу просьбу. Мне очень хотелось бы дружить с народом гномов, потому что общение с людьми почему-то мне не дается, а жить в одиночестве иногда бывает утомительно.

Гном остановился посреди хижины. Глянул на Бадьяна совершенно обезумевшим взором, а затем преспокойно произнес:

– А, ну вот и хорошо. Я знал, что ты согласишься.

* * *

Первая встреча Бальяна с отцом состоялась, таким образом, по просьбе народа гномов. Герцогу Вейенто доложили, что его желает видеть представительство его союзников по совершенно личному, конфиденциальному и, можно сказать, тайному делу. Вейенто, чрезвычайно дороживший отношениями с подземным народом, сразу отложил все дела и согласился принять их представителя.

Каково же было удивление герцога, когда к нему ввели не бородатого гнома с могучими ручищами, а юного представителя рода человеческого! Юноша, костлявый, крепкий, со скуластым лицом и волосами цвета соломы, очень просто одетый, поклонился герцогу, и по этому поклону Вейенто сразу понял: паренек кланяться не привык.

– Я ждал гнома, – сказал Вейенто вместо приветствия. – Кто ты?

– Меня зовут Бальян, – ответил юноша спокойно, – и я действительно представляю перед вашей милостью интересы народа гномов.

– Кто ты? – снова спросил герцог. – Гномский выкормыш? Я слыхал о том, что иногда гномы подбирают человеческих детей и позволяют им вырасти в подземных городах. Такие люди становятся потом посредниками между двумя мирами.