Проклятие Слизерина - [8]

Крестная, не спеша, отложила газету, направилась к выходу. Том поднялся следом, робко выглянул из кареты. Кучер учтиво поклонился, подал руку даме, незаметно подмигнул Тому.

— Мистер Хорзмен, распорядитесь отнести вещи в номер.

Том усомнился, что обычные кони способны одолеть более двухсот миль за час, покосился на четверку вороных, запряженных в карету, но крыльев у них не оказалось.

Прямо под ногами начиналась лондонская мостовая из серого камня, в трещинах и выбоинах. Большой город уже проснулся, улицы были полны спешащих по делам горожан. Свежесть утра смешивалась с запахами кухонь и булочных, возгласы приветствий, стук каблуков по мостовой наполняли улицы жизнью.

Том удивленно распахнул рот и больше не закрывал его. Картина, что предстала его взору, вполне могла служить иллюстрацией в книге сказок: каким‑то чудом на одной из улиц Лондона вырос средневековый замок, над окованными железом воротами висела вывеска «Золотые доспехи». На самих же воротах изображен герб: на черном поле статный рыцарь в золотых доспехах, в его руках копье, на которое, как на вертел, нанизана туша кабана.

По обе стороны от замка теснились обыкновенные магловские дома и магазины, мимо сновали прохожие. Они бегло скользили взглядами по замку, будто не замечали вовсе. Том с трепетом взирал на мрачную громаду, больше похожую на крепостное сооружение, нежели на гостиницу. Сходство дополняли окна в виде бойниц и круглые смотровые башни. Хорошо, что нет насыпного вала и рва, подумал он с облегчением.

У основания серых стен настырно, цепляясь за выступы, вползая в трещинки, рос плющ. Каждое утро его немилосердно выпалывал садовник, и каждое утро плющ рос вновь. Растение веками жаждало покорить каменные уступы, такому упорству можно только позавидовать.

В громадных воротах замка была дверца поменьше, сразу и не приметишь. Возле нее, словно восковая фигура, застыл чопорный человек в одежде герольда.

— Добро пожаловать в «Золотые доспехи», мисс Скоуэлл, – поприветствовал герольд, когда Том с Крестной приблизились.

Внешне строгий замок поразил Тома внутренним миром странных, волнующих образов. На капителях и у подножия колонн, на окнах, на рельефах стен и дверей гнездились кентавры и грифоны, жуткие полуящеры–полуптицы и всякого рода химеры. Эти существа возникали из причудливо сплетенной орнаментальной резьбы, сидели на обрамленьях потолочных балок.

Пока Крестная разговаривала с метрдотелем, Том рассматривал других посетителей гостиницы. От ближайшей группы волшебников доносился сдержанный смех, Тому показалось, что слышит французскую речь. Высокий волшебник в темно–синей мантии на ломаном английском попросил у метрдотеля ключи от номера, на что последний вежливо улыбнулся, ответил на немецком.

Напротив стойки метрдотеля чернели пасти четырех каминов, настолько огромных, что в каждом из них с легкостью поместился бы «Полуночный Экипаж» с четверкой вороных и кучером в придачу. На каминной полке каждого блестела начищенная табличка с надписью – «Больница Святого Мунго», «Министерство Магии», «Косой переулок» и «Хогсмид».

С оглушительным хлопком в первом камине внезапно вспыхнуло ярко–зеленое пламя, языки жадно лизнули каминную полку. Из странного пламени возник человеческий силуэт. Пухлый волшебник с лицом зеленоватого, как и пламя, из которого он возник, оттенка, отряхивал мантию от каминной золы, тяжело вздыхая и отдуваясь. Он, неуклюже покачиваясь из стороны в сторону, поплелся к лестнице.

— Том, – позвала Крестная.

Мальчик в ожидании посмотрел на нее.

— Ключ от твоего номера, Том, – сообщила Крестная, протянула ключ с биркой. – Потерять его невозможно, равно как и украсть. Тем не менее, держи его при себе, привыкай к бережливости.

— А где будете жить Вы?

— В номере напротив. Но сегодня у меня еще дела, вернусь поздно. Будь добр, не покидай комнату без нужды. Замок очень большой, даже я не знаю всех его уголков. Обед и ужин тебе подадут в номер, я уже распорядилась. Увидимся завтра, Том.

— Доброго дня, Крестная.

Он проводил Крестную взглядом до первого камина, из которого недавно вывалился полноватый волшебник. Крестная сделала неуловимый жест рукой, высоко взвилось изумрудное пламя, что‑то хлопнуло. Том вздрогнул от неожиданности. Когда пламя осело, камин пустовал. Крестная просто исчезла, будто растворилась в зеленом дыме. Наверно Санта Клаус тоже волшебник, подумал Том ошарашено, раз путешествует по каминным дымоходам.

В сопровождении служителя гостиницы Том поспешил в свой номер, сжимая в кулаке заветные ключи. Путь от стойки метрдотеля до номера Том не смог бы вспомнить даже под пытками. Повороты мелькали перед глазами, как знойные мушки, близнецы–коридоры петляли, как лисьи следы на снегу. Внезапно перед ним выросла дверь с золотыми цифрами – два, четыре, шесть. Сопровождающий откланялся, безмолвной тенью скрылся за одним из многочисленных поворотов.

Ключ сам скользнул в замочную скважину, щелкнуло. К удивлению Тома его битый жизнью чемодан был уже в комнате, небрежно прислонившись к стене, ожидал хозяина. Том обвел взглядом номер, небольшой, по сравнению с общими спальнями приюта, но тихий и уютный. Самое главное здесь не было никого: ни Уорлока, ни Стайна, ни Пиклса с его ужасным храпом, ни других сирот.