Проклятие. Отверженные - [46]

— Ну, твоя теория, Митрич, имеет право на существование.

— Это ты погоди. Есть еще мысль. А вдруг по ту сторону уготован отдельный мир для каждого из нас? В каком месте ты всегда хотел оказаться, там и окажешься померев.

В ответ я рассмеялся. Впервые за долгое время, получилось так вот открыто, с кем-то поговорить.

Улыбка покинула меня, стоило только вспомнить о том, в каком я оказался положении.

— Чего приуныл, Андрей? Не хочешь рассказать?

— А с чего мне рассказывать это все какому-то старику-бродяге?

Старик снова сделал глоток, уже успевшего остыть кофе и окинул нежным взглядом небо.

— Иногда, рассказав кому-то о своих проблемах, ты понимаешь, что все не так уж и плохо. А лучше всего для подобных разговоров подойдет как раз какой-нибудь незнакомец. Ведь вы так и разойдетесь, унося тайны, друг друга с собой.

— Мне предстоит кое-что совершить. И отмыться от этой крови у меня уже точно никогда не получится.

— А ради чего ты собираешься это сделать?

— Ради конца этой бессмысленной войны.

Старик убрал термос в рюкзак и взглянул на меня:

— Ты боишься ненависти? Боишься, что тебя возненавидят?

— Больше нет. Меня и так уже многие ненавидят. Старик, на моей совести уже множество жизней. Кто-то из них заслужил смерти, но были и те, кто её не заслуживал.

— Ну, то, что ты это понимаешь, уже говорит, что ты не такой плохой парень, каким себя считаешь.

— Но во имя мира, мне придется убить еще больше.

— Благими намерения вымощена дорога в ад.

— Но ведь демону там самое место.

— А ты демон? Как по мне, ты просто сбившийся с пути щенок — усмехнулся старик.

— Ты меня совсем не знаешь!

— А мне и не нужно. Иначе я бы судил предвзято. А так я вижу истинную картину.

— И что же ты видишь?

— Заблудившегося щенка. Сбившегося как с пути жизненного, так и с духовного.

— И что же мне теперь делать?

— Идти вперед, к своей судьбе, конечно.

— Ты считаешь, что у меня нет другого выхода?

Кулаки сами сжимались, от одной мысли обо всей безысходности моего положения. Как же хотелось бы вернуть старые деньки. Когда все было куда проще, чем сейчас. Тогда бы я не совершил многих своих ошибок. Единственное, что я бы хотел совершить снова, так это спасти прекрасного ангела из заточения в подземелье.

— Это уже зависит от тебя. Считаешь ли ты что все предрешено с самого начала? Или же ты сам творец своей судьбы — прервал мои размышления старик.

— Я перестаю тебя понимать, Митрич.

— Сбивайся со своего пути сотни, или даже тысячи раз. Но ничего не кончено, пока ты не потерял из виду свою цель. До тех пор, ты можешь двигаться дальше.

В ответ я мог лишь молчать. Дуновение ветра показалось мне таким теплым и нежным. Может старик и прав. Жизнь не такая уж и паршивая штука, как я себе представлял. Мир и, правда, остался прежним. Изменился здесь только я! Как же мало осталось от меня прежнего.

— У тебя есть цель, Андрей? — снова спросил меня собеседник, почесывая свою грязную бороду.

— Что бы оправдаться, хотя перед самим собой, я должен прекратить эту войну, объединив всех вокруг. Даже если объединятся они все против меня.

— Нет, глупец. Ты не ответил на мой вопрос.

Снова я перестал его понимать. Что же он имеет в виду?

Старик тяжело вздохнул и, слепив снежок, бросил его мне в голову.

— Ты, что творишь маразматик?! — вспылил я, отряхиваясь от снега.

— Я спрашивал тебя, какого твоя цель? А не то, что тебе навязали сделать!

Вот оно! Вот в чем разница между нами. Я и, правда, ужасно глуп. Спасение мира, никогда и не было моей целью:

— Я хотел кое-кого защитить.

— Так защищай. Защищай до последнего вздоха, как настоящий воин!

— Я не воин, а простой убийца. И к тому же, я бросил её. Но там ей будет лучше и безопаснее чем со мной.

— Ты и, правда, несмышленый щенок — начал Митрич — сражения не делают из тебя воина. Сила воина не в количестве поверженных врагов, а в крепости его души и его убеждений. Воин это нечто не материальное. Состояние души, или же жизненный путь. Пока ты держишься его и поступаешь соответственно, то, как бы, не очернил свое имя, навсегда останешься воином.

— Но я бросил её там! — перешел я на крик — Как ты не понимаешь! Я оставил её и сбежал!

— Значит, так было лучше для её защиты! Ты ведь думаешь о ней? Постоянно винишь себя! Значит, она тебе не безразлична! А в этом случае ты не мог её бросить! Просто так ты сможешь лучше её защитить! — старика, будто подменили. Он без капли страха в глазах тыкал меня носом как щенка, в мои же слова. На секунду, я будто почувствовал в нем некую ауру. Она была похожа на водопад. Бушующий, неудержимый и неприступный водопад.

— Твоя воля сильна, старик, не смотря на дряблое тело, внутри ты самый настоящий воин — вслух подумал я.

— Тогда хватит играться в снегу! Определись уже! Кого ты собрался защищать и почему!? Так ли важна эта девушка для тебя?!

Митрич, будто вовсе не заметил моих слов. Подойдя ко мне, он протянул руку, предлагая мне помочь подняться:

— Готов ли ты перестать быть глупым щенком и стать уже юным неопытным воином?

— А в чем разница? — усмехнулся я, принимая помощь.

— В том, что войну положено совершать глупости, ради тех, кого он всей душой желает защищать.