Проклятие. Отверженные - [33]

— Верить или нет, дело твое. Но прежде чем удалюсь, я кое-что скажу.

Я внимательно взглянул на девочку, ожидая продолжения.

— Когда твое сердце полностью поглотит ненависть, приходи на руины храма Длани света в Осте. Там тебя будет ждать тот, кого ты больше всего хочешь увидеть.

— Что это зна…

Но прежде чем я успел договорить, девочка исчезла.

— Андрей! — раздался голос Дианы — ты в порядке?

Девушка выходила из лаборатории, а следом за ней толпа детей и солдаты с ранеными.

— В порядке, но мой отряд… все погибли — я произнес это, не показывая никаких эмоций. Пусть лучше сторонится такого монстра как я, ведь скорее всего однажды моя сила не оставит от меня настоящего ни капли. Она должна быть готова убить меня в этот момент, иначе умереть придется многим. Не хочу, чтобы привязанность потом остановила её и поставила под удар всех.

— Командир! — закричали несколько солдат, заметивших труп старшего сержанта, пронзенного мечом.

— Это твоих рук дело? — взбесился ефрейтор.

— Да. Он продал каждого из вас врагу и пытался бежать.

Глава 20

— Безмолвный Андрей Владимирович — произнес голос старика в военной форме. Он стоял за трибуной, а его осуждающий взгляд буквально сверлил меня — Признаете ли вы себя виновным, в убийстве старшего сержанта Розанова Шамиля Михайловича?

— Да. Я убил его. Но ничего такого за что, меня нужно судить я не сделал. Мы ведем свою собственную войну, а по её законам наказание для предателя может быть только одно.

— Вы в суде военного трибунала! И командование решило, что вы виновны в убийстве вашего командира! Или по меркам проклятых убийство товарища не преступление?

— Вы бы лучше задали этот вопрос Розанову. По его вине больше половины отряда погибли. Из-за его предательства многие больше не вернуться домой никогда!

Просторный зал, заставленный стульями и столами, специально для этого события. Вся верхушка командования подземной базы и множество других солдат не спускали глаз с подсудимого за трибуной в центре. Специальный отряд из десяти человек постоянно наблюдал за мной через прицелы винтовок, дабы пристрелить на месте, если я вдруг решу что-нибудь выкинуть и бежать. Меня судят за убийство предателя. Но сказать по правде, фактически доказать свою невиновность я не могу.

— Капитан, Велесова! — старик подполковник призвал девушку к трибуне ответчика — Как вы охарактеризуете обвиняемого?

— Андрей Безмолвный. Боец с очень высоким потенциалом. На поле боя без трудностей может разобраться с отрядом вооруженных солдат противника — начала она — тренировки посещал выборочно, основы тактики ведения боя знает. По характеру одиночка и не подчиняется приказам. Сражается один, не втягивая в бой максимально возможное количество товарищей.

— Считаете ли вы, что он мог убить своего товарища?

По залу прошелся гул из споров и недоверчивых отзывов, но после сурового взгляда подполковника все тут, же стихло.

— Я считаю, что Андрей не убил бы никого из своих товарищей без весомых на то причин. И полностью верю в его объяснения.

Заканчивая предложения, капитан бросила на меня добрый взгляд и улыбнулась.

— Хорошо, возвращайтесь на место. Сержант Петренко, ваша очередь.

Парень послушно сменил начальницу за трибуной.

— Андрей Безмолвный, человек с выдающимися способностями. Скрытен и замкнут. Импульсивен и несговорчив. Игнорирует большинство приказов и не годится для сражения в группе. Но, тем не менее, мне доводилось общаться с ним и я с уверенностью заявляю, что сделать, то в чем его обвиняют, он не мог.

— Рядовые Нальчик и Гуров, первые кто выбрался из лаборатории, утверждают, что старший сержант Розанов был убит и пригвожден к дереву мечом, созданным способностью подсудимого — громогласно объявил подполковник.

— Тем не менее, моя характеристика уже была озвучена и мое мнение, что он не сделал бы такого, либо же сделал, но с веской на то причиной. Не вижу причин сомневаться в его словах.

Сержант вернулся на свое место.

— Рядовой Нальчик!

— Я! — послушно отозвался солдат и занял место за трибуной.

— Расскажи, что ты видел.

— Когда мы с Гуровым выбрались из лаборатории, нас сразу же догнал товарищ ефрейтор.

— Какой ефрейтор?

— Ефрейтор Залин — продолжил солдат — втроем мы обнаружили тело командира, пригвожденное к дереву мечом, а рядом с ним находился подсудимый.

— Он что — то говорил? — поторапливал рядового сидящий рядом с подполковником майор, которому судя по лицу, явно надоело все происходящее.

— Он заявил, что убил предателя, но от дальнейших расспросов уклонялся. Я считаю, что он намеренно убил его и, называя командира предателем, просто старается оправдать себя в глазах других людей.

— Объясни свои умозаключения — скомандовал подполковник.

— Я участвовал в операции по спасению проклятых детей, которых правительство в тайне перевозило в поездах с беженцами. В том самом поезде я и увидел обвиняемого впервые. Он неуравновешен, скорее даже безумен. Отдается ярости и жажде крови, абсолютно не слушает приказов и поступает по-своему. В одиночку уничтожив противовоздушный расчет противника, он просто сидел и ждал, пока мы заберем его. Весь залитый кровью и с безумной улыбкой на лице, в окружении горы трупов. По моему мнению, настолько нестабильный в психологическом плане человек вполне мог убить и товарища просто потому, что ему так захотелось. Он опасен для нас и общества в целом.