Проклятие Низвергнутого бога - [6]

«Как долго это длится», – подумал он, качая головой. Появился слуга с серебряным кубком и кувшином на золотом подносе.

– Не угодно ли вина, ваше величество?

– Пожалуй, – согласился Мергус.

Слуга протянул ему кубок, и когда король поднес его к губам, снова раздался крик Серфии. Рука Мергуса дрогнула, и вино выплеснулось на гладкий мраморный пол. Король тихо выругался. Ему не хотелось показывать, как сильно он взволнован. Рисса сообщила, что Серфия носит мальчика. Но ничего не было сказано о том, выживут ли его ребенок и Серфия.

Слуга попытался улыбнуться:

– Назовем пролитое вино приношением.

– Я скорее назову тебя идиотом! – рявкнул король. – Оставь кувшин и убирайся прочь.

К тому времени, когда дверь спальни распахнулась, король был почти пьян. Он мрачно взглянул на повитуху:

– Ну что, Ливия?

– Все прекрасно, ваше величество, – поспешно ответила она. Ее морщины и обвисшие щеки говорили, что она почти ровесница Мергуса, однако черные волнистые волосы бросали вызов времени – не без помощи краски. – Мои поздравления. У вас сын. Немного маловат и слишком тощий, но он выживет.

– Сын... – выдохнул король.

Он мечтал произнести это слово с тех пор, как почувствовал себя мужчиной. Во времена своей молодости Мергус не предполагал, что ему придется ждать так долго. Чем больше прибавлялось лет, тем меньше оставалось надежды.

Мергус заглянул в кувшин. Тот был пуст. Кубок оказался наполовину полным, и он протянул его Ливии.

– Выпей.

Женщина покачала головой, отказываясь. Ни один локон на ее голове не шевельнулся.

– Вы не хотите спросить о своей жене?

– Ох, – спохватился Мергус, ничуть не смутившись. – Как она?

– Неплохо, – ответила повитуха. Она сделала паузу и, довольная произведенным впечатлением, снова повторила: – Да, неплохо – особенно для первого раза. Если не появится жар, – ее руки вспорхнули в успокаивающем жесте, – Серфия справится.

Мергус снова предложил ей вина. На этот раз она взяла кубок. Король спросил:

– Могу я увидеть мальчика... и Серфию?

– Зайди, – разрешила Ливия. – Я не уверена, будет ли она рада видеть вас. Помните, что ей пришлось много пережить. Неважно, насколько легкими были роды, это всегда испытание для женщины.

Мергус едва слышал ее, он поспешно распахнул дверь. В комнате стоял тошнотворный запах пота и крови – как на поле битвы. Серфии удалось слегка приподняться на ложе. Она прижимала новорожденного к своей груди. Мергус удивился внезапно возникшему чувству ревности при виде ребенка, сосущего грудь.

Женщина попыталась улыбнуться, но получился усталый зевок.

– Вот он, ваше величество. Десять пальчиков на руках, десять – на ногах, петушок – слишком большой для такого малыша.

Король мог видеть все сам. Неожиданно он преисполнился гордостью, так же как минуту назад – ревностью.

– Хорошо, – кивнул он. – Могу я взять его на руки?

Серфия неловко попыталась отнять ребенка от груди. Личико малыша скривилось, и он заплакал. Высокий, тоненький плач эхом разнесся по комнате.

– Сын! – воскликнул король. – Наконец, после всех этих лет, сын!

Он держал своего только что рожденного наследника намного привычнее, чем Серфия, у него было достаточно опыта с дочерьми. Подняв ребенка, он шлепнул его.

– Не так сильно. Ты сделаешь ему больно, – испугалась Серфия.

– Я знаю, что делаю, – отозвался Мергус.

И он оказался прав – минуту спустя ребенок громко срыгнул и тут же успокоился, казалось, сам удивившись странному звуку.

– Мы назовем его...

– Ланиус, – перебил Серфию король Мергус. Он хотел произнести имя прежде всех, даже раньше, чем его возлюбленная. – Принц Ланиус, король Ланиус, когда его время придет.

Сейчас у принца, будущего короля, была непропорционально большая голова для его маленького тела и смотрящие в разные стороны глаза. Обычное дело: новорожденные дочери Мергуса выглядели точно так же.

В спальню заглянула Ливия.

– Пришел священник, – сообщила она.

– Хорошо, – ответил Мергус. – Скажи ему, пусть заходит.

Когда мужчина в зеленой сутане появился в комнате, Серфия, вскрикнув, попыталась прикрыться. Не обращая на это внимания, Мергус кивнул священнику:

– Займитесь своим делом, святой отец. Мне нужна настоящая королева.

2

КАПИТАН ГРАС пил вино в портовой таверне городка Куманус, когда новость достигла его ушей. Человек, принесший ее, встал в дверном проеме и выкрикнул ее во всю мощь своих легких. «Никси» был шумным и гостеприимным местом, где моряки и купцы любили посидеть за кружкой вина и обсудить свои дела. В углу помещался стол для игры в кости. Довольно часто то один, то другой гость пытался настойчиво уговорить одну из официанток подняться с ним наверх.

Услышав весть, посетители таверны тотчас погрузились в молчание. Никатор первым нарушил его:

– Он женился на ней? У него уже седьмая жена? Поищи другое место для своих басен, парень. Никто бы не стал это делать. Это противно человеческой природе.

Все, кто был в «Никси», согласно закивали, и Грас вместе со всеми. Сама идея о седьмой жене казалась абсурдной. Даже сам бог Олор имел только шесть жен...

Парень, принесший новость, вытянул вперед обе руки ладонями вверх, как бы принося клятву.

– Пусть Низвергнутый захватит меня в рабство, если я лгу, – произнес он, и молчание, которое воцарилось на этот раз, было совсем иным. Никто, особенно здесь, на границе, не стал бы лгать, прикрываясь такими словами. Вестник продолжил в полной тишине: – Я говорю вам, он женился на ней. Сказал, что не хочет, чтобы его наследник, Ланиус, был незаконнорожденным. Преподобный Сердикс совершил обряд над ним и его любовницей, я имею в виду королеву Серфию.