Проклятие – миньон! - [79]

– Так что мы скажем стражникам?

– Мы их не увидим, – гордо ответил Патрик, – так что ничего объяснять не придется. Не знаю, привлекло ли твое внимание обилие пустых бутылок…

– Привлекло. Мы с ван Солом решили, что ты так борешься с одиночеством.

– Боюсь, что, если бы я выпил все это в одно горло, компанию мне уже составил бы сам Спящий лорд в своих чертогах.

Мы миновали двор, свернули направо, прошли под аркой.

– Так с кем ты пил?

– С одним из помощников королевского картографа.

– Я его не знаю.

– Неважно. Это маленький человечек на маленькой должности, нас познакомил хабилис Джесард еще до своего отъезда. Ты же знаешь, я уважаю картографию.

Этот двор был крошечным колодцем, в него не выходило ни одного окна, у стены ютились грядки с каким-то укропом и фонтанчик, служащий скорее для полива огорода, чем для красоты.

– Так вот, – Патрик опустил на землю свой мешок и, низко склонившись, стал высматривать что-то у себя под ногами, – маленький человечек, чей желудок просто бездонен, когда дело касается выпивки, подарил своему собутыльнику и приятелю, то есть мне, план одного из подземных ходов Ардерского замка. И когда я говорил тебе о плане, имел в виду именно его.

Я зааплодировала, зажав свой тюк под мышкой:

– То есть наследник Ленстера подпоил слугу, чтоб добыть чертеж?

– Нет, Басти, – серьезно и грустно ответил Патрик, – я не умею играть и управлять людьми, я просто искал собеседника, которому до меня есть дело.

Стыд залил мои щеки жаром. Благородный прекраснодушный Патрик! Как мы были себялюбивы, бросив тебя в одиночестве!

– Нашел! – Лорд Уолес с усилием поднял и отодвинул квадратный кусок дерна, оказавшийся крышкой люка.

В этот момент лорд Солнце показался из-за стены, метнув косой луч, подсветивший фонтанчик. Я похолодела. Вода, стекающая в чашу, была красной.

– Патрик! – позвала я испуганно.

– Что? – он посмотрел, куда я показала, подошел к фонтану и обмакнул в жидкость кончики пальцев, поднеся их затем к носу. – Это определенно не кровь. Может, краска?

Я тоже понюхала его пальцы:

– Киноварь, – я хихикнула от облегчения.

– Краску добавили не в чашу, а в резервуар, откуда вода поступает.

– Как расточительно! Киноварь! Патрик, это же наша киноварь, та, которую мы искали с лордом-шутом! Мы думали, что она понадобилась Ригелю для того, чтоб помечать своих последователей, что их уже сотни, а на самом деле…

– Ригель? – Патрик округлил глаза.

– Ригель Безумный, ну то есть не он сам, а его потомок по прямой линии, золотая кость, заговорщик и убийца. Дружище, я обязательно тебе об этом расскажу, по дороге. Только оставлю весточку лорду-шуту.

Я достала из кармана прихваченный из спальни угольный карандаш и жирно вывела на стене поверх чаши: «Киноварь», потом нарисовала звезду с пятью лучами и, обмакнув пальцы в фонтан, раскрасила ее.

Патрик наблюдал за мною скептично, но терпеливо.

– Не одолжишь чернил?

– Карандаша тебе не хватило? – он снял с пояса крошечный сосуд из оленьего рога, синие чернила были очень дорогими, и тратить их просто так никто не любил.

– Мне только капельку, – я заткнула горлышко флакона пальцем, перевернула его, а затем провела чернильным пальцем поверх киноварной звезды, красный ожидаемо пошел лиловыми полосами.

Сделав половину звезды лиловой, я для надежности добавила углем слова «чернила» и «холодный синий», подведя под «холодный» двойную черту. Кому надо, тот поймет. Мармадюку надо.

– Благодарю. – Я вернула Уолесу чернильницу и угольный карандаш. – Интересно, зачем ему понадобилось менять цвет воды? – Я вытерла руки о штаны и, взяв вещи, стала спускаться в подземный ход.

Лорд Уолес бросил мне свой мешок:

– Это как раз понятно. Звезда начнет охоту на звезду.

– Это какая-то песня?

– Лиловый сменит алый, затем придет другой. Звезда звезду поймает, и только Спящий знает… – Патрик повис на одной руке, другой задвигая люк, затем спрыгнул вниз. – Мои пресветлые сестры любили по вечерам перетолковывать уже исполнившиеся пророчества. Одно из них про звезды. А когда ее величество Аврора взошла на престол, вся вода в Ардере на три дня стала лиловой.

В абсолютной темноте я не могла видеть своего друга, и от этого, а еще от торжественности его голоса меня пробрала дрожь.

– То есть киноварь в фонтане предрекает смену династий?

– Нет, Басти, не так, – лорд Уолес, хорошо подготовленный к путешествию, зажег небольшой светильник, – это не киноварь предрекает, а Ригель Безумный. Или, скорее, угрожает. Пойдем.

Я поежилась, но последовала за своим другом по коридорчику настолько тесному, что плечи мои касались стен, а звук дыхания буквально оглушал.

Откуда Патрик так много знает о королевских династиях? Ему рассказали в монастыре? Звезда начнет охоту на звезду…

Нет, я не могу думать о ленстерце плохо. Он мой друг, мы поклялись друг другу в верности.

Он с самого начала знал, что ты девушка.

Догадался! Он знает женщин лучше всех остальных, знает не как объект желания, а как друзей, соратников, учителей. Его так воспитали. Он внимателен и очень умен.

А чем подкреплено твое мнение о его уме? Ну вот назови хоть один случай, когда тебя поразил его ум. Ты никогда не слышала, чтоб он с лету решил арифметическую задачку или выиграл ученый спор. Оптика, картография – всего лишь красивые слова. Вспомни, он не смог сделать окуляров для плохо видящего Станисласа, он отговорился отсутствием нужных инструментов. А может, дело в незнании?