Проклятие клана - [11]

Умывшись, она переоделась в точно такое же серое полотняное платье и спустилась к мистеру Фалкирку.

Когда они приехали на постоялый двор, он намекнул ей, что к ужину переоденется, хотя взял с собой в дом лишь часть багажа.

Но о том, что вечерний костюм может настолько преобразить человека, Тара и не догадывалась и теперь во все глаза смотрела на элегантный черный фрак с длинными фалдами и жесткий муслиновый галстук.

Однако ее восхищение мистером Фалкирком сменилось полнейшим недоумением при виде того, сколько еды начали вносить в гостиную хозяин постоялого двора и две расторопные служанки в чепцах.

Чего здесь только не было! И горячие блюда – крепкий пряный суп, баранья нога и два толстых голубя, зажаренных на вертеле. И холодные закуски, от которых ломился маленький столик, – блюдо отварной говядины, пироги, начиненные жаворонками и устрицами, филе поросенка, копченая свинина, которую особенно нахваливал хозяин, несколько жирных цыплят и огромный кусок ветчины.

– Думаю, Тара, вы так же проголодались, как и я, – заметил мистер Фалкирк, усаживаясь за стол.

Ему понравилось, что, прежде чем начать есть суп, Тара посмотрела, какой ложкой будет пользоваться он. Она не могла скрыть, насколько голодна, причем у мистера Фалкирка мелькнула мысль, что, не сиди он за столом, Тара расправилась бы с первым еще быстрее.

Как только с супом было покончено, вошел хозяин постоялого двора с очередным блюдом, источавшим аромат. Это было тюрбо. Извинившись, что не принес кушанье раньше, он объяснил, что рыба прямо с пылу с жару, а жена его готовит так, что пальчики оближешь.

– Думаю, вам понравится, сэр, – сказал он мистеру Фалкирку, – и юной леди тоже.

Тара положила себе совсем маленький кусочек рыбы и бросила на своего попутчика вопросительный взгляд, словно спрашивая, не много ли она берет.

Он ничего не сказал, но когда дело дошло до бараньей ноги, отрезал ей щедрый кусок.

И только покончив со своей порцией, мистер Фалкирк заметил, что Тара к баранине едва прикоснулась.

– Почему вы не едите, Тара? – спросил он. – Вы что, не любите баранину?

– Люблю, сэр, мне бы не хотелось, чтобы вы сочли меня неблагодарной, но я больше не могу съесть ни кусочка.

И, печально вздохнув, добавила:

– Если бы мы могли отправить хоть часть этой еды в приют!

– В данный момент меня волнует не приют, – заметил мистер Фалкирк, – а вы, Тара. Вы обещали мне съедать все, что вам дадут, а сами?

– Простите, сэр, но… я не могу столько съесть. Я так наелась, что не в силах больше проглотить ни кусочка.

– Что вы сегодня ели?

Тара молчала.

– Я хочу знать, – настаивал мистер Фалкирк.

– На завтрак я съела… кусок хлеба… с беконом, сэр, – сдалась Тара. – А в обед… мне не хватило… еды.

– Я уже пообещал вам, что такого в приюте больше не будет, – проговорил мистер Фалкирк. – А от вас сейчас требуется только одно – нормально питаться. Если вы продолжите голодать, то и детям ничем не поможете, и сами совсем ослабеете, а его светлости это вряд ли придется по душе.

– Я… постараюсь… обязательно… постараюсь, – пролепетала Тара.

Под нажимом мистера Фалкирка ей удалось запихнуть в себя несколько ложек малинового желе, которое, по словам хозяина, было фирменным блюдом его постоялого двора.

Не в пример Таре мистер Фалкирк воздал должное всем блюдам, входящим в меню, по его мнению, выгодно отличавшееся разнообразием от меню остальных постоялых дворов, где им еще предстояло остановиться.

Он также выпил бутылку дорогого кларета, однако Таре вина не предложил.

На следующее утро, едва только рассвело, они снова отправились в путь. Сначала Тара, боясь показаться мистеру Фалкирку излишне навязчивой, вела себя несколько скованно, была молчалива, однако вскоре выяснилось, что ее прямо-таки распирает от самых разных вопросов, на которые посланец герцога не замедлил дать ответы.

Неожиданно для себя он даже с интересом разглядывал проносившийся за окном коляски пейзаж глазами молоденькой девушки, всю свою жизнь прожившей взаперти, за стенами приюта, практически не общаясь с внешним миром.

День ото дня он все больше удивлялся тому, как много она знает. Видимо, любовь к чтению принесла свои плоды: восприимчивый ум, впитывая все новую и новую информацию, становился изощреннее и острее. Мистера Фалкирка забавляла ее реакция на все новое и неизведанное. Ему интересно было знать, что она думает по поводу разделения людей на два класса: богатых и бедных.

– Как странно, – как-то заметила Тара в ходе разговора, – что в Лондоне живет столько богатых людей, которым ровным счетом наплевать на бедных.

– Вы имеете в виду тех людей, которых мы частенько видим на улицах? – спросил мистер Фалкирк.

– Да, сэр, дворников, а еще таких бедных старых женщин, как Мэри, которая, несмотря на преклонный возраст, вынуждена работать в приюте, чтобы не умереть с голоду. Неужели никто не может о них позаботиться?

– Я и сам частенько думал об этом, – признался мистер Фалкирк.

– А дети? Ведь сколько их, бедных, страдает, и никому нет до них дела! Доктор не раз говорил, что, не приюти мы того или иного ребенка, его бы бросили умирать с голоду или утопили в речке, чтобы от него избавиться.