Проклятие гробницы фараона - [4]

Я перебрасывал ее с руки на руку, пока шагал по комнате. Телевизор начал меня раздражать, и я выключил его.

И тут же меня обступила тишина.

Я похлопал рукой мумии по ладони и продолжил слоняться по комнате.

Ну где же они? Пора бы уже им приехать.

Я начал думать, что ошибся. Может, стоило все же поехать в Александрию с родителями?

Внезапно за дверью раздались чьи-то шаги.

Они?

Я остановился в центре гостиной и прислушался. Свет в прихожей был очень тусклым, но я увидел, как поворачивается ручка двери.

«Странно, — подумал я. — Дядя Бен сначала бы постучал — ведь так?»

Дверная ручка повернулась. Дверь со скрипом приоткрылась.

— Эй, — окликнул я, но слова застыли у меня на губах.

Дверь открывалась все шире, а я стоял, оцепенев, посреди комнаты, не в силах произнести ни слова.

В дверях появилась высокая фигура, скрытая густой тенью.

Я вскрикнул, когда пришелец шагнул в комнату. Даже в призрачном свете я смог разглядеть его.

Мумия!

Через дыры в старых, толстых бинтах на меня уставились круглые пустые глазницы.

Оттолкнувшись от стены, мумия неуклюже заковыляла по гостиной, расставив руки, будто собиралась поймать меня.

Я открыл рот, чтобы закричать, но не смог произнести ни звука.

3

Я отступил на шаг. Потом еще на один. Не сознавая, что делаю, я поднял вверх маленькую руку мумии, словно собирался отогнать ею пришельца. Мумия приблизилась, и я вгляделся в ее запавшие темные глаза. И узнал их.

— Дядя Бен! — закричал я.

В ярости я швырнул в него руку мумии. Она ударилась о его забинтованную грудь и отскочила.

Дядя Бен покатился от смеха.

Тут я увидел и Сари, которая просунула голову в дверной проем. Она тоже смеялась.

Они полагали, что это весело. А мое сердце готово было выскочить из груди.

— Не смешно! — гневно закричал я, сжимая руки в кулаки. Чтобы успокоиться, я глубоко вздохнул.

— Я же говорила, он испугается. — Сари вошла в комнату. На ее лице застыла высокомерная улыбка.

Дядя Бен продолжал хохотать, по его забинтованному лицу аж потекли слезы. Он был большим, высоким и плотным, и от его смеха тряслись стены.

— Ты же не испугался, Гейб? Правда?

— Я догадался, что это вы. — Мое сердце беспорядочно колотилось, словно было заводной игрушкой, у которой кто-то перекрутил пружину. — Я сразу узнал вас.

— Но выглядел ты испуганным, — усмехнулась Сари.

— Просто хотел вам подыграть, — ответил я, гадая, был ли со стороны заметен мой страх.

— Надо было видеть выражение твоего лица! — воскликнул дядя Бен и залился смехом.

— Я просила папу этого не делать, — сказала Сари, опускаясь на кушетку. — Удивительно, как служащие гостиницы впустили его в таком виде.

Дядя Бен наклонился и подобрал с пола руку мумии.

— Ты ведь уже привык к моим шуткам, правда, Гейб?

— Да, — ответил я, пряча глаза.

Втайне я обругал себя за то, что поддался на этот глупый маскарад. Я вечно попадаюсь на его шутки. А тут еще Сари, которая ухмылялась мне с кушетки, потому что знала, что я чуть не потерял сознание от страха.

Дядя Бен стянул повязку с лица. Он подошёл ко мне и отдал руку мумии.

— Где ты это взял?

— На распродаже, — сказал я.

Я хотел спросить, настоящая ли она, но он не дал мне и рта раскрыть, заключив в медвежьи объятия. Марлевые повязки показались мне очень шершавыми.

— Я так рад видеть тебя, Гейб, — тихо сказал он. — Ты очень вытянулся.

— Почти с меня ростом, — влезла Сари.

Дядя Бен махнул ей рукой.

— Встань и помоги мне снять эти тряпки.

— А мне ты нравишься в таком наряде, — хихикнула Сари.

— Иди сюда, — настаивал дядя Бен.

Сари со вздохом поднялась и перекинула на спину прямые черные волосы. Она подошла к отцу и принялась разматывать повязки.

— Я немного увлекся игрой в мумию, — признался дядя Бен. Он положил руку мне на плечо. — А все потому, что я теперь целыми днями пропадаю в пирамиде.

— А что там такое? — живо поинтересовался я.

— Папа обнаружил новую погребальную камеру, — вмешалась Сари, прежде чем ее отец успел рот открыть. — Он исследует те части пирамиды, куда никто не заглядывал все эти тысячи лет.

— Правда? — вскричал я. — Это замечательно!

Дядя Бен прищелкнул языком.

— Погоди, сам все увидишь.

— Увижу? — Я не совсем понял, что он имел в виду. — Вы хотите сказать, что возьмете меня с собой в пирамиду?

Похоже, я даже взвизгнул от радости. Но мне было плевать. Я не верил своему счастью! Я попаду внутрь пирамиды, в ту ее часть, которую открыли только сейчас.

— У меня нет выбора, — сухо сказал дядя Бен. — Чем еще я могу вас обоих занять?

— А там есть мумии? — спросил я. — Мы увидим настоящих мумий?

— Ты только что видел одну. Успел соскучиться? — Это, по мнению Сари, была шутка.

Я проигнорировал ее.

— А там внутри есть сокровища, дядя Бен? А рисунки на стенах?

— Поговорим об этом за обедом, — сказал он, снимая последний слой бинтов. Под всей этой марлей на нем были клетчатая тенниска и мешковатые брезентовые брюки. — Пошли. Я умираю от голода.

— Бежим наперегонки, — предложила Сари и, оттолкнув меня в сторону, вылетела из комнаты.

Мы поели в гостиничном ресторане. Там были пальмы, нарисованные на стенах, и маленькие пальмы в больших кадках на полу. Под деревянным потолком медленно крутились огромные вентиляторы.