Проклятие демона - [20]

Своей численностью поври и гоблины превосходили людей, однако вангардцы умели воевать со своими врагами.

И все же сейчас Мидалису не хотелось затевать сражение. Противостоявшая им армия гоблинов была слишком большой и весьма опытной. Скалы, окружавшие Сент-Бельфур, не позволяли воинам принца в полной мере использовать свое главное преимущество — лошадей. Мидалис надеялся, что мрачные тучи, собиравшиеся над морскими водами, принесут на сушу настоящий буран, и снег с ветром уменьшат желание гоблинов продолжать осаду монастыря.

— Такая погода долго не продержится, — заметил Лиам.

Мидалис с невеселой усмешкой покачал головой.

— Монахам тоже долго не продержаться. Гоблины осаждают их почти два месяца. Учитывая беженцев, которые укрываются за стенами монастыря, запасов провизии надолго не хватит.

Он умолк и стал глядеть, как дождь хлещет по каменным стенам монастыря и как трещат и чадят десятки костров вражеской армии.

— Ты ведь пойдешь на встречу с ним, правда? — спросил Лиам.

Мидалис повернулся к нему.

— У меня нет выбора, — ответил он. — Минувшей ночью мне во сне явился настоятель Агронгерр, умоляя о помощи. Продовольствие в монастыре на исходе. Послезавтра их ждет голод. Мы не можем больше ждать.

По лицу Лиама было видно, что он далеко не в восторге от грядущих событий.

— Меня все это тоже не радует, — признался ему Мидалис. — В иное время мы бы сражались с альпинадорскими дикарями, а теперь я прошу их о помощи.

— Помощи для церкви Абеля, — напомнил ему Лиам.

— М-да, чего-чего, а уж дружбы между туземцами Альпинадора и церковью никогда не было, — согласился Мидалис.

Церковь делала неоднократные попытки утвердиться в краю диких северных соседей, и обычно эти попытки кончались крахом. Особенно впечатляющими были воспоминания о бойне, произошедшей в альпинадорском селении Фалдберроу.

— Но я должен попытаться ради настоятеля и его собратьев, — добавил принц.

— Я разделю с тобой эту попытку, мой принц, — сказал Лиам. — Твои воины будут сражаться бок о бок с самим демоном, если ты назовешь его союзником.

Мидалис коснулся локтя Лиама, тронутый его верностью. Люди Вангарда еще ни разу его не подводили. Они переживали все испытания и удары судьбы, будь то убийственные бури или вражеское вторжение, сплотившись вокруг своего любимого принца Мидалиса — младшего брата короля Дануба Брока Урсальского. И принц платил своим подданным не меньшей верностью.

Будучи братом Дануба, Мидалис мог бы править любым герцогством. Например, землями побережья Лапы Богомола с их оживленной торговлей или краем Йорки, простиравшимся между Урсалом и Энтелом. Благодатный климат, куда ни кинешь взгляд — возделанные поля в долинах и по склонам пологих холмов. Положение единственного королевского брата даже позволяло ему стать герцогом Урсальским и управлять столицей, живя среди расточительной роскоши двора и пользуясь покровительством Дануба.

Но Вангард пленил сердце Мидалиса с детства — с того момента, когда он вместе с отцом совершил плавание в далекую крепость Пирет Вангард, чтобы поохотиться на могучих северных лосей. Природа тех мест, неподвластная завоеванию, затронула какие-то струны в душе юного принца, показав ему иную жизнь, отличную от жизни городов с их суматохой. Брат с большой неохотой позволил Мидалису стать правителем северной глуши. Он не знал, примут ли принца независимые и своенравные вангардцы. Если не примут, обойдутся без придворных интриг; достаточно будет «несчастного случая» где-нибудь на охоте.

Страхи эти рассеялись, едва Мидалис сошел с корабля на низкий причал Пирет Вангард. Жители всех окрестных селений съехались, дабы встретить нового правителя и устроить ему пир с обильным угощением из оленины и дичи. Пока длился праздник, волынки неумолчно играли то меланхоличные, то веселые мелодии, а местные девушки по очереди танцевали с принцем.

Вангард стал для Мидалиса родным домом. Когда армии демона-дракона вторглись в эти края, принц не только создал ополчение и обратился к брату за помощью, но и возглавил армию Вангарда. Не было случая, чтобы на поле боя Мидалис прятался за спины своих солдат или отдавал приказы, восседая на лошади где-нибудь в безопасном месте.

Поэтому, когда неделю назад в лагерь к Мидалису явился туземец по имени Андаканавар и принц согласился встретиться с ним, вангардцы, невзирая на свою традиционную враждебность к жителям Альпинадора, приняли решение своего героического правителя без малейшего ропота.

И все же Мидалис и Лиам испытывали сейчас беспокойство, неслышно двигаясь по поросшим лесом холмам к поляне, на которой Андаканавар и его соплеменники разбили лагерь. А вдруг им подстроили ловушку? Что, если этот могучий туземец, притворившись другом, вознамерился обезглавить армию Вангарда?

Мидалис подавил тревожные мысли, заставив себя думать об участи несчастного настоятеля Агронгерра, сорока монахов Сент-Бельфура и трех сотен крестьян, осажденных гоблинами.

На краю поляны Мидалиса и Лиама встретили трое крепких мускулистых людей. Рост принца достигал почти шести футов, однако самый низкорослый из троих был на добрую половину фута выше него. Держа в руках тяжелые копья, альпинадорцы приблизились к гостям, взяли лошадей под уздцы и крепко натянули поводья, пригнув лошадиные морды книзу.