Проклятье новобрачной - [17]

— Наверняка, — заверила я, сжав ладонь Райана.

Он улыбнулся в ответ и, кажется, успокоился. Увы, мне покой пока не грозил. Поведение господина Парквэлла встревожило всерьез. У старика точно имелся повод срочно женить единственного внука. И возникал вопрос, чем это грозило мне. Интуиция подсказывала, что дело нечисто. Или же никакая это не интуиция, а отражение прошлых тревог? Возможно, дурные мысли — всего лишь последствие странной ночи…

— О чем задумалась? — спросила Оливия, когда мы покинули «Королевство Роуз» и отправились по дорожке вдоль обрыва, чтобы полюбоваться видами.

— О будущем, — отозвалась я. И не соврала, между прочим. — Господин Парквэлл… Какой он? Вы ведь знакомы много лет.

Тонкие губы Оливии сложились в беспечную улыбку, за которой она спрятала печаль.

— Мне сложно судить, дорогая. Я ему никогда не нравилась. Потому что заменила погибшую в молодости дочь. Хотя чего он ожидал? Не мог же Тревор на всю жизнь остаться вдовцов. Он был совсем молод. Ах, Эрин, тебе повезло, что выходишь замуж за мужчину, который прежде не был женат и ни разу всерьез не влюблялся. Ему не с кем тебя сравнивать. О! Тревор любит меня, конечно же! Но мне годами казалось, что соперничаю с мертвой Глорией. И проигрываю. Хотя в чем я виновата? Это она покончила с собой, а я собрала разбитую жизнь Тревора воедино.

Я ощущала легкое смущение из-за откровений Оливии. Так просто делится личным! Но на чистом лбу залегла морщинка, и я вдруг поняла, что она давно жаждала кому-то это рассказать, и вот представился момент. Я была чужачкой для семьи. Как и сама Оливия когда-то. Хотя ей пришлось куда сложнее. Для Лайонелла Парквэлла она до сих пор нечто чужеродное и враждебное. Как и ее дети. А отношения поддерживать приходится.

— Я не прочь понравиться господину Парквэллу, — призналась я, глядя на чаек, кружащими над волнами в поисках добычи. — Но только ради Райана. Не хочу, чтобы у него были проблемы с дедом из-за меня. Хотя обычно я не особо страдаю из-за чужого мнения. Не обращаю внимания и всё.

— Тебе повезло, — Оливия взяла меня под руку, как лучшая подружка. — У меня так не получается. Я делаю вид, что мне нет дела. Что я выше любых сплетен и перешептываний. Но это притворство, Эрин. Всегда расстраиваюсь.

— Притворяться — это тоже искусство, — проговорила я, вспомнив нашу с Райаном авантюру. — Боюсь, у меня нередко все эмоции написаны на лице.

Дорожка пустовала. Видно, это было не излюбленное место для прогулок. Уж точно не для местных жителей. А приезжие, как вчера объяснил Итон, обитали в другой части острова. Мы с Оливией брели уже с четверть часа, а на встречу вывернул лишь первый прохожий — высокий блондин в легком пальто, идеально подходящем для ветреной погоды. Он собирался пройти мимо, как вдруг вздрогнул и остановился. Открыв рот, уставился на меня.

— Вы знакомы? — спросила Оливия, удивленная реакцией блондина.

— Нет. Я впервые покинула свой город за двенадцать лет.

— Значит, он сражен твоей красотой, — шепнула она на ухо и засмеялась.

Вот только мне было не до смеха. Ибо я продолжала ощущать спиной взгляд блондина. Да какой взгляд! Так не смотрят на понравившихся незнакомок. А только на тех, кого хорошо знают, но не ожидают встретить. Это пугало. Еще как пугало. Особенно после истории со Смитом, принявшем меня на дирижабле за воровку Аманду. Да, возможно, он обознался. Но тогда почему с таким изумлением смотрит блондин? Не многовато ли обознавшихся за короткий срок?

…Мы еще минут сорок погуляли вдоль обрыва. Оливия в основном говорила о детях. Жаловалась на обоих. По похожим причинам. Только наоборот. Флетчера ругала за безделье. Мол, и отцовское дело продолжать не хочет, и сам ничего придумывать не торопится. Конечно, он еще молод, но время-то бежит.

— В детстве он был вылитым ангелочком, и я не находила в себе сил ему отказывать. А теперь, боюсь, что он попадет в беду. У него же нет наследства, как у Райана. Только отцовская фабрика. А она перейдет всем детям. Даже если решат продать, то вырученные деньги разделят. А Флетчер… боюсь, он тут же всё спустит…

Фрейя вызвала недовольство матери… работой. Оказалось, едва девице стукнуло восемнадцать, она уехала учиться у известного фотографа, мечтая сделать карьеру.

— Это всё Тревор виноват. Подарил ей на пятнадцатилетие этот ужасный агрегат. И Фрейя как с ума сошла. Я поначалу не воспринимала увлечение всерьез. Она всегда была странной девочкой, непохожей на других. Но теперь она ездит по всей стране за этим так называемым профессионалом, живет непонятно где и одевается, как мужчина. Ходит в брюках! Говорит, так удобно для работы. Но это же кошмар! И вообще, где это видано, чтобы приличная леди работала? Она же не какая-то там бедная прачка. Ей надо мужа искать, а не тешить самолюбие глупыми мечтами. Но что я могу поделать? Она совершеннолетняя, а Тревор и Райан не считают ее блажь безумством. Вот ты — молодец. Выходишь замуж. Да еще за здравомыслящего и самостоятельного мужчину…

Я только кивала и поддакивала. Хотя и считала, что в случае Флетчера Оливия с супругом сами виноваты. Райан же не вырос мотом и бездельником. Ну а Фрейя… Признаться, мне импонировал ее образ жизни. Независимая леди, воплощающая в жизнь мечты — это же прекрасно! Мне стоит брать с нее пример. Не становиться фотографом, конечно же. Но придумать, чем заняться после развода с Райаном. Деньги имеют обыкновение заканчиваться. Надо найти способ их сохранить и приумножить.