Проклятая нимфа - [28]

«Нет!» На мгновение мне удаётся вырвать контроль над телом. Моя рука дёргается, проливая на рубашку сатира коктейль. Наконец-то! Я прогнала Хейзел из своего тела. Вскакиваю со стула и быстрым шагом иду прочь.

– Эй, ты куда? – кричит вслед непонимающий сатир.

Но я скрылась от него в женской уборной. Включаю воду и смотрю на себя в зеркало. Но в отражении на меня смотрит Хейзел.

– Возвращайся в зал, немедленно!

– Нет! – кричу отражению.

– Да как ты смеешь!.. – она прорывается сквозь моё сопротивление. Контроль снова потерян…

Из-за спины слышу знакомый голос:

– И что же произошло возле барной стойки? – оборачиваюсь и вижу Леама.

Как? Я же закрыла дверь!

– Тебе разве не понравилось? – отвечает Хейзел моими словами. – Я же не могу вечно тебя ждать.

Леам не видит подмены. Делаю пару шагов ему навстречу, пристально глядя в его зеленые глаза. Он с недоверием наблюдает за каждым моим движением. Хейзел запускает мои руки в его волосы, в страстном порыве припадая к его губам. Он осторожно, но все же отвечает на поцелуй. Он жарко прижимает меня к себе, добавляя остроты в наш трио. Но я не участник, а пассивный наблюдатель. Страстные поцелуи перерастают в терзания тел. В крови – запредельный уровень адреналина. Он подхватывает меня, словно пушинку, и сажает рядом с умывальником. Обхватила ногам его стан, подол платья задирается до неприличной высоты, выставляя напоказ моё белье. Хейзел моими руками расстёгивает рубашку Леама, осыпая поцелуями каждый сантиметр оголившейся плоти.

Леам останавливает Хейзел. Берет моё лицо в ладони и ласково, осторожно целует, внимательно рассматривая мои глаза.

– Кто ты? И где Теар?

– Это я, Леам. Ты что, не узнаешь меня? – Хейзел пытается обмануть Леама.

Он улыбается.

– Ламия, не думал, что тебе своего тела мало, – Хейзел попыталась оттолкнуть Леама, но он крепко её схватил. – Задушить бы тебя, змея. И посмотреть, как ты умрешь вместе с этим телом. Как твой папочка разожжёт котёл по твою душу.

– И убьешь свою любимую нимфу? Попробуй, я ради этого даже умереть готова.

Он с сильно тряхнул меня.

– Пошла вон, тартаровская гадина!

Хейзел громко засмеялась и оставила мое тело.

Смотрю на Леама своими глазами, он всё ещё держит меня.

– Отпусти меня. Хейзел ушла, – почти шёпотом говорю ему.

Его взгляд меняется, в нем появилась теплота. Нежно прижимает к себе. Мне плохо, больно, хочется рыдать на взрыв. Сильные мужские руки обнимают, пока я даю свободу эмоция. Леам ласково гладит меня по голове. И впервые за год я чувствую, как скучала по нему. Как мне было тяжело и как сильно мне его не хватало.

Смотрю на него, он вытирает ладонью мои слезы.

– Мне надо идти.

– Я не дам тебя в обиду.

– Спасибо, но не стоит. Никому от этого лучше не будет.

Выхожу из уборной и направляюсь к лифту. Ухожу отсюда. Плевать на желания Хейзел, я не хочу и секунды рядом с ней находиться. Кабина лифта стремительно спускает меня.

Уже на улице чувствую призрачный привкус свободы. Делаю несколько шагов в сторону Восьмой авеню, и меня грубо одергивают за руку.

– Я тебе не давал разрешения уходить, – голос Аарона жесткий, как метал, а от его прикосновения становится не по себе.

– Мне кажется, сегодня я сделала всё, что могла. Не знаю, зачем вам травить Леама, но вы своего добились.

Рывком Аарон прижимает меня к себе, оттаскивая в сторону. В метре от того места, где я стояла, упало что-то большое. От осознания увиденного вскрикиваю. На земле, истекая кровью, лежит человек. Хотя нет, не человек. Это сатир. Тот самого, с которым я сидела возле бара. Он не мог сам выпрыгнуть с крыши «Бара 54». Если только ему не помогли. Я поднимаю голову вверх, туда, где находится бар. В защитном ограждении видна дыра. В ней стоит бог. Он гневно смотрит на нас Аароном. А я вспоминаю слова Леама, которые он произнес во дворе Вебстер Холла: «Следующего – убью»…

Глава 8

Даже не знаю, где хуже: на вилле высших богов или в центральном департаменте полиции Нью-Йорка, куда после падения сатира плавно перенёсся мой вечер. Я уже почти сутки сижу в комнате для допросов и от скуки в сотый раз рассматриваю мельчайшие детали одежды полицейского: мятый пиджак и несвежая рубашка с головой выдают небрежного и невнимательного к бытовым мелочам человека. Так часто бывает с людьми, полностью посвятившими себя работе. Следователь задавал бесконечные вопросы: «Как познакомились?.. О чём говорили?.. Почему вы ушли раньше?.. Кто может подтвердить?»

Смерть несчастного сатира квалифицировали, как самоубийство. Будь я обычной девушкой, а умерший – простым парнем, меня, наверное, отпустили бы через двадцать минут. Но есть «но». И даже не одно.

Первое «но»: следователь – посвященный человек. Он допрашивает с пристрастием, потому что не видит логики в поведении самоубийцы – вот только что парень сидел за барной стойкой, а через секунду прыгнул с крыши огромного небоскреба… Конечно же, полицейский догадался, что без магии не обошлось. Понимаю его сомнения, но ничем не могу помочь. Мы ходим по кругу: следователь задает одни и те же вопросы – я даю те же ответы.

Уставшая, голодная, злая – мне не предоставляют адвоката и не дают позвонить сестрам. Я сижу в закрытом кабинете и уверена, что через зеркало на стене за мной кто-то наблюдает. Хотя что скрывать? Я прекрасно знаю, кто там находится! Это и есть второе «но», почему я нахожусь здесь так долго.