Прокаженная - [144]

Гости и хозяин играли в теннис в крытом зале рядом с конюшнями, катались в парке с горок на санках под звуки оркестра, а самые смелые, надев коньки, отправлялись на реку, которая уже начинала потихоньку подтачивать лед, ища избавления от навязанного морозами панциря. Стефа играла с Вальдемаром на бильярде, они вели бесконечные разговоры. Ее дерзкий, интеллигентный ум развивался в серьезных беседах с любимым. Они часто сидели в библиотеке или читальне, где Стефа играла Бетховена, а Вальдемар, откинувшись в кресле, любовался ее четким и чистым профилем камеи.

Иногда он играл ей на органе. Тогда в воображении Стефы возникал образ его бабушки Габриэлы, сидящей за клавишами этого готического инструмента, заплаканную, с раненой навсегда душой… а потом — образ ее собственной бабушки, Рембовской, ставшей женой и матерью, но до самой смерти страдавшей от сердечной раны.

Иногда Стефа играла в своем зеркальном будуаре на пианино. Этот прекрасный инструмент был свадебным подарком матери майората от пана Мачея. Стефа погружалась в созданные ее фантазией картины будущего счастья. Она жила в непреходящем упоении. Каждое слово, каждая ласка нареченного отзывались в ее душе.

Оба любили навещать портретную галерею, хотя она чуточку дышала на них холодом и наводила на Стефу смутный страх. К истории бабушки Габриэлы они никогда больше не возвращались.

Что их охватывала поистине детская веселость. Тогда Стефа любила посещать зимний сад и зал пальм, а порой Вальдемар в оружейной рассказывал ей историю каждого меча, копья, доспеха. В охотничьем зале Стефу почтительно приветствовал негр, уже смекнувший своей курчавой головой, что это его будущая хозяйка. Майората он считал чем-то вроде полубога, и часть этих чувств, часть восторженного поклонения изливал на Стефу.

Конюшни они тоже часто навещали. Однажды Стефа в сопровождении Вальдемара проехалась по парку верхом на Аполлоне. Вальдемар следил за каждым шагом, каждым движением своего верхового коня, готовый даже при необходимости выстрелить ему в лоб, угрожай Стефе опасность. Вальдемар любил невесту без памяти, окружая ее подлинным нимбом счастья.

Стефа занималась и приютом, близко познакомившись со многими детьми. Приходила в школу поприсутствовать на уроках и гимнастических играх детей в специальном зале. Посетила больницу в соседнем фольварке Ромны и приют для стариков, прозванный Вальдемаром «дворцом инвалидов». Наблюдала за учениями пожарных, сопровождала жениха при ежемесячной раздаче слугам книжек из народной читальни рядом со школой. Вальдемар познакомил ее с работой сберегательной кассы; которую он завел для работавших у него, и сам управлял ею. Стефа побывала и в большом здании Народного дома, где была устроена баня, а в большой зале, украшенной в закопанском стиле, слуги и работники здесь собирались потанцевать или порой даже разыграть своими силами пьесу. Все это было устроено Вальдемаром. Десять лет назад, став майоратом, он учился еще в университете, но тем не менее развернул энергичную деятельность. Отдавал приказы, которые надлежало выполнять немедленно. И потом, обучаясь в сельскохозяйственном училище, странствуя по свету, он не забывал о Глембовичах. У него рождались все новые идеи, он неожиданно появлялся в своих имениях, вносил что-то новое, проверял прилежание управителей и, метеором блеснув в Глембовичах, снова уносился в большой мир. Его хозяйство стало гордостью всей округи. Мотом и расточителем его называли только те, кто видел, что он тратит деньги. Вальдемар действительно тратил много и легко, но те, кто упрекал его, никогда не бывали у него и не знакомы были с его прекрасно налаженным хозяйством.

«Дельный человек, настоящий патриот и умный аристократ», — думал Рудецкий.

Такой славой Вальдемар пользовался повсеместно.

Стефа бывала с княгиней и в костеле — старушка хотела проверить насколько девушка набожна. Когда нареченные впервые пришли в костел вместе, приходской ксендз отслужил в их честь «Тебе, Боже, хвалим». Он был очень взволнован — старик радовался, что его «хлопец» наконец-то решился обзавестись семьей. Стефа ему очень понравилась.

Рядом с костелом, окруженный стеной, стоял фамильный склеп. Взволнованная Стефа горячо молилась у саркофага Габриэлы де Бурбон и Эльжбеты, матери Вальдемара. Склеп, огромное готическое здание, осененное вековыми деревьями, потряс ее, и Вальдемар не позволил невесте оставаться там долго.

Однажды майорат, войдя в часовенку, устроенную в угловой башне, застал там Стефу. Она стояла, задумчиво глядя на великолепное изображение Христа из слоновой кости, распятого на дубовом кресте. Небольшая часовенка тоже была в готическом стиле, выложенная серым мрамором, с темным полом из венецианской мозаики, она производила строгое и серьезное впечатление. Под сводом висел тяжелый оксидированный жирандоль. Там стояли две мраморные скамьи, резная скамеечка для коленопреклонений и небольшой орган. Алтарь был из оксидированного серебра. Пожалуй, часовня выглядела даже сурово. Рядом с распятием на темно-алом сукне сверкали дары рода Михоровских. Особенно выделялось сердце из бриллиантов и рубинов, пожертвованное несчастливой бабушкой Вальдемара.