Произвол - [94]

— Ты знаешь, святой отец, что сирийцы выступают против нас. Нашим друзьям сейчас там приходится туго. Поэтому мы и решили поддержать их оружием. Двоих из них ты уже видел. Запомни их имена, они могут пригодиться тебе в будущем, когда станешь архиепископом и у тебя будет резиденция в Дамаске. Это Рашад-бек и Сабри-бек. Я поделюсь с тобой одним секретом…

Священник перебил его:

— Ваши секреты — мои секреты. Я берегу их, как самого себя. Ты же знаешь, что и мой отец и дед сотрудничали с Францией.

— Я не сомневаюсь в твоей преданности. Но осторожность никогда не помешает, — сказал капитан.

— Я готов исполнить любую вашу просьбу, — вставил священник, думая о своем будущем назначении, зависящем от французов. — Я неустанно молюсь за победы Франции.

— В таком случае, святой отец, я пришлю тебе свою машину и грузовик. Они должны стоять здесь до послезавтра, а потом их перегонят в другое место.

— И только? — спросил священник. — Будь уверен, никто об этом не узнает.

Священник размышлял о том, сколько людей доверяло ему свои тайны, сколько женщин признавалось ему в своих грехах. Взять ту же Ум-Жискар. Она дружит с самим архиепископом, и тот считает ее набожной и благопристойной. Знал бы он, какова она в действительности. Кто ее только не посещает: сирийцы, французы, англичане, ливанские эмигранты из Америки. Да, она большая искусительница, но сумела поставить дело так, что все только и говорят о ее уме, образованности и гостеприимстве. Даже сам архиепископ… «Впрочем, разве я не собираюсь занять его место? Вот тогда-то все узнают, на что я способен. Все будут кланяться мне в пояс. Однако, чтобы получить сан, придется еще немало потрудиться. Кое-кого, как водится, надо будет и подмаслить. Того же советника. Он обязательно посетит церковь, когда приедет в эти места поохотиться на куропаток».

В это время Марлен, вернувшаяся в дом Ильяса, не находила себе места. Боязнь, что священник Игнатий раздумает и откажется от участия в контрабандной операции, выводила ее из себя. Успокаивало то, что он получил свою долю, да и капитан — его друг. Почему-то она вспомнила о шейхе Абдеррахмане.

«Этот жалкий шейх ничего не знает, лишь талисманы его волнуют. Что он видел, кроме своей деревни, постоялого двора хаджи и станции Ум-Ражим? То ли дело отец Игнатий! Образованнейший человек». Ее мысли прервали звуки церковных колоколов. В дверь постучала служанка Мари и сообщила о приходе капитана. Марлен вскочила и с нетерпением стала расспрашивать офицера о результате его переговоров со священником.

— Все в порядке, — успокоил ее капитан. — Он спит и видит себя в кресле архиепископа. Поэтому он выполнит любую нашу просьбу.

Марлен с облегчением вздохнула: отец Игнатий не подвел. Он в их руках.

Прибыв в Дамаск, Сабри-бек и Рашад-бек направились в один из самых старых кварталов города — в дом богатого помещика Саиб-бека — владельца обширных земельных угодий.

— Мне бы не хотелось затягивать переговоры с Саиб-беком, — сказал Рашад-бек. — Я не собираюсь с ним торговаться, как хаджи. Эти дамасские беки смотрят на нас сверху вниз, будто мы простые крестьяне.

Дверь им открыл один из слуг Саиб-бека. Хозяин был явно удивлен их неожиданным визитом. «Может, что-нибудь стряслось в средних и северных провинциях?» — подумал Саиб-бек. Правда, недавно он встречался с тамошними беками, те бы обязательно предупредили его.

Недоумевающий бек вышел к гостям.

— Добро пожаловать, дорогие гости. Чему я обязан вашим визитом? Надеюсь, вы не привезли плохие новости?

Саиб-бек был многоопытным человеком, его трудно было чем-либо удивить. Он чувствовал себя как рыба в воде и в политике, и в торговле. Он владел крупной недвижимой собственностью, в том числе постоялыми дворами, не только в Дамаске, но и в Бейруте. Среднего роста, светловолосый, с некоторой склонностью к полноте, он буравил нежданных гостей своими слегка навыкате глазами.

— Слава аллаху, все в порядке, — заторопился успокоить хозяина Сабри-бек. — Мы проездом в Дамаске и не могли не навестить своего старого друга.

Саиб-бек позвал слугу и приказал подать им наргиле и приготовить ужин. Покуривая наргиле и прихлебывая крепкий бедуинский кофе, беки начали беседу с оценки урожай, потом перешли к обсуждению общей обстановки.

— Крестьяне в Гуте[23] выступают против правительства, — сказал Саиб-бек. — Они неплохо вооружены. У них много винтовок. Не представляю, откуда они их достают.

Сабри-бек, обрадованный поворотом разговора, тут же предложил Саиб-беку купить у него партию винтовок. В общих словах он рассказал ему о предстоящей сделке.

«Оружие все равно будет продано, — подумал Саиб-бек. — Так почему же и мне не принять участие в деле? Главное, чтобы оружие было доставлено в Гуту. Если операция провалится, скажу, что я здесь ни при чем. А так на каждой винтовке я смогу заработать не меньше пяти золотых лир. С тысячи винтовок я буду иметь кругленькую сумму».

Не долго размышляя, Саиб-бек выразил свое согласие.

— Я дам задаток за пятьсот винтовок, — сказал он. — А окончательно рассчитаемся, когда получу всю партию в Гуте.

— Завтра ночью в Тель Султан прибудет машина с пятьюстами винтовками, — сказал Рашад-бек. — Через четыре часа подойдет вторая машина. Мы можем договориться и о дополнительных партиях.