Происшествие в Северной башне - [3]

ВПЕЧАТЛЕНИЕ О ХАЙБЕРИ-ХАУС продолж.

Най: брат владельца похоронного бюро. Знает больше, чем кажется?

Матрона: глаза не меняются, когда она улыбается.

Слышала про папу (подозрительно?).

Хатчинс: сильный, наверняка знает все школьные секреты. Ева: маленькая, глупая. Испугалась, когда я упомянула о Мэри.

Мэри: собрать информацию, убита?

Глава 2

Матрона велела Джастис переодеться в школьную форму, так что деваться некуда. Единственный способ заставить себя надеть коричневые гетры – притвориться, что она янки времён Американской гражданской войны, который выполняет секретное задание, выдавая себя за солдата Конфедерации. Она прекрасно помнила, что мама говорила об униформе: если одевать людей одинаково, они станут мыслить одинаково, а это опасно.

– Но тебя здесь нет, мама, – прошептала Джастис, – а мне придётся побыть школьницей, надеюсь недолго.

Ева вернулась, чтобы отвести её на ужин и, само собой, проверить, что она правильно оделась.

– А тебе идёт, – сказала она. – Настоящая школьница.

– Что ж, спасибо, – сказала Джастис с сомнением.

– Мне нравятся твои волосы, – сказала Ева. – Очень красивые.

– Спасибо, – повторила Джастис, немного удивившись. Волосы у неё были короткие и тёмные, и она аккуратно убрала их за уши. Она никогда не задумывалась, красивые они или нет. Мама учила её не обращать внимания на внешность, а подружек у неё не было. Её лучший (и единственный) друг Питер учился в музыкальной школе в Лондоне, и хотя они с Питером обсуждали все мыслимые и немыслимые темы, причёски их никогда не интересовали.

Ева и Джастис спустилась на два этажа и снова пересекли внутренний дворик. Уже совсем стемнело, и, когда они шли по двору, Джастис подняла взгляд на тёмные очертания, – возможно, летучие мыши, – которые кружились над одной из башен. Она видела башни – сторожевые, как говорила Ева, – с подъездной дорожки. Интересно, это Северная башня? Она решила, что они пройдут через парадный зал, но Ева свернула в каменный коридор с низкими потолками – без деревянной обшивки, без рыцарских доспехов. Наконец они подошли к двустворчатым дверям. Ева торжественно распахнула их.

– Столовая, – сказала она.

Первое, что поразило Джастис, – шум. Он был оглушительным. Стулья скрипели по плиткам пола, гремели ножи и вилки, стоял такой визг и гвалт, что Джастис подумала, летучие мыши наверняка в восторге. Девочки сидели в несколько рядов за длинными столами, и на долю секунды почти все головы обернулись к ним… а затем вернулись к своим делам. Ева взяла Джастис за руку.

– Мы опоздали. Пойдём за едой.

Они взяли подносы и направились на раздачу, где женщина в синем фартуке плюхнула им на тарелки нечто совершенно невообразимое.

– Хлеба можешь брать сколько хочешь, – сказала Ева, положив три внушительных белых куска на свой поднос.

– Мне не нужно, спасибо, – сказала Джастис. В такси у неё живот сводило от голода, но теперь аппетит неожиданно испарился.

Ева подвела её к краю одного из столов.

– Сипухи, – сказала она таким тоном, будто вела представление в цирке, – это Джастис.

Три пары глаз – двое голубых и одни карие – уставились на неё.

– Я думала, её зовут Джоанна, – сказала девочка с длинными светлыми косичками.

– Да, прости, – сказала Ева. «Прости»? – Её зовут Джастис Джонс.

– Что за имя такое, – сказали Светлые Косички.

– Мой отец адвокат, – сказала Джастис, чтобы напомнить им, что она не невидимка. – А тебя как зовут?

Как и матрона, девочка состроила такую физиономию, что Джастис сразу поняла, нужно было молчать. Вскинув косички, она сказала:

– Я Роуз. Роуз Тревелиан-Хейс.

– А я Нора, – вставила высокая девочка в очках. Она одарила Джастис бледной улыбкой, которая, как и очки, чуточку скривилась.

– Я Стелла, – сказала третья девочка. Карие глаза Стеллы встретились с глазами Джастис, и она мрачно улыбнулась.

– У тебя очень короткие волосы, – сказала Роуз таким тоном, будто обличала её в преступлении.

Решив, что на это нечего ответить, Джастис промолчала. Она попробовала поесть то, что лежало у неё на тарелке, но быстро опустила ложку.

– Ты не сможешь завязывать их, как мы, – сказала Роуз. – У меня самые длинные волосы в Хайбери-хаус, – добавила она.

Евины волосы были намного длиннее, но никто и слова не сказал.

– У Роуз ангельские волосы, – сказала Ева.

– На самом деле ангелы – мужчины, – сказала Джастис и добавила, поскольку никто не ответил: – Ну, знаете, Михаил, Гавриил и другие. И Люцифер, конечно.

Четвёрка Сипух уставилась на неё молча.

– В какую школу ты ходила? – спросила Роуз, прищурившись.

– Мама учила меня дома, – сказала Джастис. – Но она умерла, поэтому отец отправил меня сюда.

– Кошмар, – сказала Нора. – Как она умерла?

Джастис готовилась услышать вопросы о матери и собиралась отвечать спокойно, по-деловому, но, когда на неё глядели четыре любопытных, сочувствующих лица, оказалось, что это намного сложнее, чем она думала.

– От рака, – сказала Джастис.

– Сочувствую, – сказала Стелла. И по голосу видно было, что она говорит искренне. Все молчали, потом Стелла сказала: – Наверное, хорошо учиться дома.

Джастис порадовалась, что она сменила тему, но ей не хотелось рассказывать о своей жизни дома, с мамой, – она держалась, как могла, и не показывала чувств.