Происхождение партократии - [27]

Две тенденции боролись на этой конференции: с одной стороны, те, которые, следуя Аксельроду, боролись за массовую легальную рабочую партию (их Ленин окрестил кличкой «ликвидаторов»), с другой стороны, те, которые стояли за кадровую нелегальную организацию, созданную «Искрой», избавив её только от ленинских крайностей (Мартов). Отсюда и двойственность решений конференции — рядом с легальными требованиями (борьба за 8-часовой рабочий день, за свободу стачки и за право создавать профсоюзы в рамках существующего режима) выдвигаются и революционные требования, которые мало чем отличаются от решения III съезда — массы должны быть подготовлены к участию в неизбежном восстании, а социал-демократы должны быть готовы взять в свои руки контроль над произвольно возникшим революционным движением.

Хотя меньшевики и отрицают необходимость участия во временном революционном правительстве, но они допускают взятие власти пролетариатом, если русская революция послужит толчком для революции в других странах (там же, стр. 63). Сравнивая позиции обеих фракций, цитированный историк пишет: «Следовательно, много было правды в утверждениях многих меньшевиков, что ничто не разделяет двух фракций, кроме непримиримости Ленина и его решимости создать партию, подчиненную его собственной команде» (там же, стр. 63).

Сравнивая общую тактическую линию обеих фракций в революции 1905 года, можно констатировать: большевики были за «левый блок» революционных сил, которым руководят они сами («гегемония пролетариата»), а меньшевики за «национальный фронт» всех революционных и оппозиционных сил, в котором РСДРП лишь одна из участниц. Стратегическая цель обеих фракций в данной революции: большевики выступают за «диктатуру пролетариата и крестьянства» как переходную ступень к диктатуре пролетариата (то есть за диктатуру партии большевиков), меньшевики выступают за демократическую республику, которая создает условия легальной борьбы за социализм.

Меньшевистская конференция, оплошно уступив честь называть высший орган партии «Центральным комитетом» большевистскому съезду, выбрала свой собственный орган, назвав его «Организационной Комиссией». Конференция предлагала восстановить единство партии, но начать это снизу, с местных комитетов, а потом только восстановить единый центр партии. Плеханов, который отказался следовать приглашению участвовать на III съезде, теперь отошел и от меньшевиков. Он винил обе фракции в обострении раскола и начал издавать свой личный орган — «Дневник социал-демократа».

27 апреля (10 мая) 1905 года — в день окончания работы III съезда — состоялось заседание вновь избранного ЦК, на котором, как уже указывалось, были распределены обязанности между членами ЦК, а также утверждены пароль, шифр, клички для связей, обсуждены финансовые, транспортные и технические вопросы. Были намечены кандидаты в члены ЦК на случай ареста членов ЦК. ЦК решил, кроме того, направить в разные районы России своих представителей делать доклады об итогах III съезда и организовать в России группу партийных литераторов и пропагандистов.

Вскоре ЦК был разделен на две части, созданы два бюро ЦК: одно бюро ЦК — для работы за границей, другое бюро — для работы в России. Это второе бюро называлось «Русское бюро ЦК РСДРП» и находилось в Петербурге. В его первый состав входили А. Богданов, Д. Постоловский, Л. Красин и кооптированный в ЦК П. Румянцев. При «Русском бюро ЦК» был создан секретариат из трех человек для текущей работы, кроме того, была создана специальная агитационно-пропагандистская группа из 10–12 человек. Заграничное бюро во главе с Лениным было фактическим центром партии, хотя юридическим центром считалось «Русское бюро». Кроме общего руководства, Заграничное бюро ведало изданием и транспортировкой партийной литературы. Для этого оно имело хозяйственную комиссию, экспедицию, типографию и кассу («История КПСС», т. 2, стр. 66–64).

В ходе революции — 6 августа 1905 года — был издан царский манифест о созыве как законосовещательного органа — Государственной думы (названной булыгинской Думой по имени автора проекта — министра внутренних дел Булыгина). Выборы в Думу были ограниченными и неравными, многие слои населения вообще были лишены избирательного права. Но это был первый акт капитуляции самодержавия перед развивающейся революцией. ЦК большевиков выступил за бойкот этой Думы и за подготовку вооруженного восстания.

Начавшееся в стране стачечное движение принимает все большие и большие размеры. Правительство старается покончить с ним применением вооруженных сил.

Знаменитый приказ генерал-губернатора Петербурга Трепова от 13 октября — «холостых залпов не давать, патронов не жалеть» — только еще больше накаляет атмосферу. К середине октября всеобщая политическая забастовка охватывает около двух миллионов рабочих, служащих, учащихся. Царь идет на неслыханные и, казалось, маловероятные уступки: он издает «Манифест 17 октября», согласно которому:

объявлялись все гражданские свободы — свобода совести, слова, собраний и союзов при неприкосновенности личности;

устанавливалось «как незыблемое право, никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий властей» (С. Ольденбург, Царствование Николая II, часть II, Белград, 1939, стр. 317).