Происхождение и развитие сознания - [41]

Мы увидим финальную стадию борьбы между Эго-сознанием и бессознательным, когда в более поздней фазе развития женщина будет сведена патриархатом к простому сосуду, а мужчина, воспроизводя себя, станет действующей силой своего собственного возрождения.

Однако во время переходной стадии, регенеративная сила, созидательная магия матери продолжает существовать бок о бок с мужским принципом. Она делает целое и новое, объединяет разрозненные части, дает новую форму и новую жизнь тленному и ведет за пределы смерти. Но ядро мужской личности остается незатронутым регенеративной силой матери. Оно не погибает, будто бы предвидя возрождение. Как будто бы какой-то остаток, такой как "маленькая косточка Луз"^[101] из Еврейской легенды, не может быть уничтожен смертью и содержит в себе силу, необходимую для своего собственного воскрешения. В противоположность смертоносному уроборическому инцесту, где зародышевое Эго растворяется как соль в воде, окрепшее Эго пускается в жизнь после смерти. И, хотя эта жизнь дарована матерью, в то же время она загадочно обусловлена остаточным ядром Эго. Как гласит один из гимнов Ригведы:

"Войди в землю, в мать,

В широкую, просторную, самую священную землю!

Мягка, как шерсть, земля для сведущих.

Да защитит она тебя на следующем этапе пути.

Выгни свою широкую спину, не дави вниз,

Откройся с легкостью, впусти его свободно;

Как мать сына подолом платья своего

Накрой его, О земля".^[102]

Смерть — это не конец, а переход. Это — период нахождения под паром, а также убежище, предоставленное матерью. Умирающее Эго не ликует, когда находит себя "обратно" в матери, а не в бытии; оно простирает свою волю к жизни за рамки смерти и переходит через нее к следующему этапу пути, в новое.

Однако это развитие, когда смерть не является предопределенным концом, а смертность индивида — единственным аспектом жизни, происходит уже не в прежних условиях, то есть не в отношениях юного любовника с Великой Матерью. Мужской принцип теперь Достаточно силен, чтобы достичь осознания себя. Эго-сознание уже больше не является спутником-сыном материнского уробороса, прикованным ко всемогущему бессознательному, а становится поистине независимым и способным действовать самостоятельно.

И здесь мы приходим к следующей стадии в развитии сознания, а именно, к разделению Прародителей Мира, или к принципу противоположностей .

[1] Это не противоречит утверждению Юнга о том, что у женщины Эго имеет женский характер, а бессознательное — мужской. Часть своей героической борьбы женщина ведет с помощью своего мужского сознания или, на языке аналитической психологии, с помощью "анимуса", но эта борьба для нее не единственная и не окончательная. Однако в отношении возникающей здесь проблемы "матриархального сознания" можно обратиться к моей работе по женской психологии.

[2] Bachofen, Urreligion und antike Symbole, Vol. II, p.309.

[3] Платон, Менексен, 238.

[4]The Cambridge Ancient History, Vol. Of Plates I, p.197.

[5] Nilsson, "Die Griechen", in Chantepie de la Saussaye, Lehrbuch der Reli-gionsgeschichte, Vol. II, p.319.

[6] Там же.

[7] Важные положения нашего исследования дополняет книга Юнга и Кереньи EssaysonaScienceofMythology.

[8] Przyluski, "Ursprunge und Entwicklung des Kultes der Mutter-Gottin".

[9] Frazer, The Golden Bough, p.378.

[10] Bachofen, op.cit., Vol. II, pp.356-58.

[11] Там же, с.359.

[12] Kaiser Wilhelm II, Studien zur Gorgo; Childe New Light on the Most Ancient East, PI. XIII c.

[13] Gunkel, Schopfung und Chaos, p.46.

[14] Самым ранним изображением такого праздника плодородия вполне может послужить картина времен неолита в Когуле, Испания (Hoernes, UrgeschichtederbildendenKunstinEuropa, pi. on p. 154 b p.678), на которой изображены девять женщин, танцующих вокруг юноши с эрегированным фаллосом. Число девять, если оно не случайно, еще в большей мере подчеркивает характер плодородия.

[15] Harding, Woman'sMysteries.

[16] Чтобы избежать неправильного понимания, необходимо раз и навсегда подчеркнуть, что везде, где мы говорим о кастрации, мы имеем в виду символическую кастрацию, а не личностный комплекс кастрации, приобретенный в детстве и имеющий непосредственное отношение к мужским половым органам.

[17] Это мнение господствовало во всем древнем мире и встречается даже на более поздних стадиях развития культуры, например, в еврейских легендах и индусской литературе.

[18] Erman, Die Religion der Agypter, p.33.

[19] Там же, с.77.

[20] Roeder, Urkenden zur Religion des alien Aegypten, p. 143. А. Миф сотворения

[21] Kees, Gotterglaube, p.7.

[22] Erman, op.cit., p.34.

[23] Там же, с.67.

[24] Kees, Gotterglaube, p. 13.

[25] Seligman Egypt and Negro Africa, p.33.

[26] The Golden Bough, p.394.

[27] Pietschrnann, Geschichte der Phonizier.

[28] Albright. From the Stone Age to Christianity.

[29] Характерно, что обряды инициации при наступлении половой зрелости всегда начинаются именно здесь: мужская солидарность помогает уменьшить силу Великой Матери. В женской психологии на этой стадии оргиастический элемент имеет другое значение, но здесь мы не имеем возможности рассмотреть этот вопрос.