Прохоровское побоище. Штрафбат против эсэсовцев - [209]
Штрафники наступают по фронту, ориентируясь на высоту, занятую вражескими артиллерийскими и минометными батареями. Это главная цель роты Телятьева. В ходе встречного боя бойцы штрафного батальона и стрелковых подразделений во взаимодействии с танками под прикрытием артиллеристов и минометчиков должны с ходу атаковать высоту, захватить ее и удерживать до получения новой боевой задачи.
Еще до начала бомбежки из батальона вернулся Дерюжный. В роте распределяли боеприпасы, доставленные с того берега. Гранаты, промасленные пачки с патронами для «мосинок», навалом, в холщовых сумках, и в барабанных магазинах — патроны для ППШ, пулеметные цинки и уже снаряженные дисковые магазины для РПД, ящики с крупнокалиберными патронами для противотанковых ружей.
Семеныч с едкой усмешкой рассказывал Коптюку, как начштаба второй роты капитан Земсков пресек затеянные командиром третьего взвода Дударевым попытки дележа и торга вокруг драгоценного содержимого ящиков и мешков, аккуратно составленных и сложенных возле штабного блиндажа.
— Патроны и гранаты в первую голову получают подразделения переднего края!.. — отчеканил капитан, сурово глядя настырному командиру третьего взвода в глаза.
А потом, заставив того с подручными ждать, пустил вперед людей Смижевского и следом Дерюжного с подчиненными. Очень кстати, как, потирая ладони, заявил Семеныч, оказались неподалеку Гвоздев с Рябчиковым.
По поводу Рябы вообще вышел спор, так как штабной писарь Разгильдеев, увидев, что тот ранен, с ходу предложил оформить у ротного бумагу на искупление и отправить того на ту сторону реки в штаб батальона. Но Ряба наотрез отказался, заявив, что во взводе и так людей не осталось и он останется со своими и будет бить врага до тех пор, пока не придет пополнение.
Начштаба, присутствовавший при разговоре Разгильдеева с Рябчиковым, настолько воодушевился словами последнего, равно как и боевым духом, которым оказался исполнен второй взвод старшего лейтенанта Коптюка, что решительно разрешил брать столько боеприпасов, сколько Дерюжный и его помощники унесут. Так что тут две лишних пары рук — Гвоздева и Рябчикова — оказались как нельзя кстати.
Старший лейтенант не стал при подчиненных озвучивать возникшие во время рассказа замкомвзвода мысли. Все же в глубине души, не сознаваясь самому себе, во время посещения штаба роты Федор рассчитывал услышать несколько иную информацию по поводу диспозиции своего взвода.
Разве ожесточенный многочасовой бой, который выдержали его бойцы, умелые действия его людей в районе «Октябрьского», потери, которые понесли коптюковские… Разве всего этого недостаточно для принятия волевого решения о замене личного состава первого и второго эшелонов?
Почему дударевских по-прежнему держат на запасных позициях? Чего ждут? Что после очередной атаки гитлеровцев от взвода Коптюка вообще никого не останется и тогда дударевских торжественно введут на полностью освободившиеся окопы?..
Сам Федор понимал, что в невысказанном его осуждении ситуации есть весомая доля предвзятости. Ведь и третий взвод во втором эшелоне не отсиживался и хлебнул в ходе затяжных вражеских обстрелов порядочно. Но все-таки то, что их оставляют на переднем крае и не проводят рокировку, командир второго взвода считал несправедливым и неправильным.
Вот Телятьев говорит, что обо всех перемещениях и перестановках в системе обороны роты докладывает в штаб батальона, в том числе и о планируемых. Думается, предложи он вариант отвода бойцов Коптюка и Смижевского на вторую линию и выдвижения вперед взвода Дударева и, к примеру, разведчиков лейтенанта Александрова или подразделения соседей-стрелков, комбат бы возражать не стал.
Но капитан Телятьев не из той породы людей, для которых первейшая забота — беспокойство о своих подчиненных. Для таких, как он, главное — не побеспокоить лишний раз свое прямое начальство. А то, не дай бог, сорвешь неосторожным обращением очередное наградное представление…
В траншеях началась раздача патронов и гранат. Процессом, по обыкновению, дирижировал Дерюжный, не допуская сюда суеты и волнения. Хотя суматошности в окопах хватало. Командиры отделений доводили до каждого подчиненного боевую задачу, попутно проверяли позиции бойцов, наличие боеприпасов и исправность оружия, подгоняли медлительных, утихомиривали особо крикливых.
Федор, сам не зная почему, обрадовался скорому возвращению в строй Гвоздева. И Ряба пришел, хотя был ранен и имел все права уйти на тот берег в медсанбат. На левом фланге взводный оставил пулеметную точку Подсевальникова, а расчет пэтээровцев передвинул в центр, в отделение Потапова, на ту самую позицию, которую занимал Веточкин.
Огневые точки пулеметчиков и расчеты противотанковых ружей старший лейтенант старался разместить так, чтобы они продолжали вести эффективный огонь и после начала наступления их сектор стрельбы не перекрывался спинами бегущих в атаку переменников. Хотя все зависело от того, как развернутся в боевые порядки танкисты, насколько слаженно они будут взаимодействовать со штрафниками.
Мысли старшего лейтенанта прервал оглушительный взрыв, взметнувшийся позади траншей. Не успела осесть земля, как с грохотом поднялся второй столб земли и пыли.
Холодная весна 1944 года. Очистив от оккупантов юг Украины, советские войска вышли к Днестру. На правом берегу реки их ожидает мощная, глубоко эшелонированная оборона противника. Сюда спешно переброшены и смертники из 500-го «испытательного» (штрафного) батальона Вермахта, которым предстоит принять на себя главный удар Красной Армии. Как обычно, первыми в атаку пойдут советские штрафники — форсировав реку под ураганным огнем, они должны любой ценой захватить плацдарм для дальнейшего наступления. За каждую пядь вражеского берега придется заплатить сотнями жизней.
Новый роман от автора бестселлера «Искупить кровью!». Пронзительная история советских и немецких штрафников, чьи судьбы сплавлены воедино в горниле войны.Осень 1942 года. Немецкие войска рвутся на юго-восток, к Сталинграду, Волге и кавказской нефти — именно здесь будет решаться исход Великой Отечественной и судьба России. На острие главного удара Вермахта разведку боем ведут немецкие штрафники из так называемых «пятисотых» «испытательных» батальонов. Именно на них ссылался в своем приказе Сталин, вводя штрафные части в Красной Армии.
Любой штрафник знает, что в обороне шансов выжить у него не больше, чем в наступлении, ведь штрафбаты стоят насмерть в каждом бою – до последней капли крови, ни шагу назад, по суворовскому завету: «Умри, а держись!» Он штрафник-«переменник» из «окруженцев» – боец «переменного состава» отдельного штрафного батальона, осужденный по сталинскому приказу № 270 как «трусливый элемент» и «дезертир», хотя в плен попал раненным, без сознания, и бежал при первой возможности, с боем прорвавшись из «котла», – но офицеров-«окруженцев» отдавали под трибунал в десять раз чаще, чем рядовых, и бывший лейтенант-танкист получил по полной: три месяца штрафбата.
Лето 1944 года. Красная Армия наносит шестой из легендарных «десяти сталинских ударов», вошедший в историю как Львовско-Сандомирская операция. Первыми на прорыв идут штрафные роты. Сокрушив вражескую оборону, советские войска выходят к Висле. Немцы отвечают контрударом на Сандомирском плацдарме, бросив в бой новейшие тяжелые танки «Королевский Тигр» и штрафников из 500-го «испытательного» батальона Вермахта. Наши части получают приказ «стоять насмерть». Здесь советским и немецким штрафникам вновь предстоит сойтись в смертельной схватке.
Агония III Рейха была долгой и кровавой – даже когда Красная Армия ворвалась в Берлин, даже после потери бо́льшей части города и самоубийства фюрера гитлеровцы не сложили оружия, продолжая оказывать отчаянное сопротивление в «9-м секторе обороны», который не зря окрестили «логовом зверя», – именно здесь расположены здания гестапо и министерства внутренних дел, Рейхсканцелярия и Рейхстаг. «Сердце Рейха» защищает отборный 5-тысячный гарнизон, все окна и двери заложены кирпичом, вокруг широкий ров, заполненный водой, за ним несколько линий окопов, зарытые по самую башню танки и батареи крупнокалиберных орудий, поставленных на прямую наводку.
Новая книга от автора бестселлеров «Искупить кровью!», «Штрафники не кричали «ура!» и «Пуля для штрафника». Долгожданное продолжение романа «Штрафники против «Тигров».В кровавых муках рождается победный 1945 год. Красная Армия ведет ожесточенные бои за Будапешт, с огромным трудом и тяжелыми потерями прорывая три кольца глубокоэшелонированной обороны, опоясывающие венгерскую столицу. По приказу Гитлера сюда переброшены отборные танковые и механизированные дивизии Вермахта – фюрер заявил, что Венгрия с ее нефтяными запасами для Рейха важнее, чем Берлин.
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
Молодой ученый проводит эксперименты по оживлению мертвых тканей. Во время отпуска он со своей невестой отправляется под Архангельск, где его посещают странные видения. Эти видения материализуются в некое искусственное создание, обладающее качествами сверхчеловека. Вернувшись в Москву, герой ставит перед собой цель изобрести состав, позволяющий не только оживлять мертвые ткани, но и уничтожать их. Этими разработками интересуются Министерство обороны и КГБ и пытаются с помощью ученого совершить в стране переворот.
Первый роман трилогии известного мастера психологического триллера Роберта Ладлэма «Тайна личности Борна» начинается с газетных сообщений о разыскиваемом полицией и разведкой международном террористе и махинаторе.Тяжело раненного Джейсона Борна подобрали в море у берегов Франции без сознания, с утраченной памятью. Врач с удивлением замечает следы перенесенной травмы мозга и пластической операции…Кто же такой Борн? Преподаватель колледжа, интеллигент, порядочный, спокойный человек? Если так, почему в нем просыпаются смутные воспоминания о загадочных и жутких вещах? Почему во время приступов горячечного бреда он шепчет странные слова, — слова, которые служат ключом к…Ключ этот открывает Борну доступ к банковскому сейфу с миллионами долларов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…
ДВА БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ!Лучшие романы о летчиках-штурмовиках и дальних бомбардировщиках Великой Отечественной, основанные на реальных событиях и свидетельствах ветеранов (сам М. П. Одинцов совершил более 200 боевых вылетов на Ил-2 и дважды был удостоен звания Героя Советского Союза). Если воспоминания фронтовиков именуют «окопной правдой» — как назвать откровения «сталинских соколов», ежедневно взлетавших в ад? «Небесной правдой»?Они приняли КРЕЩЕНИЕ ОГНЕМ в первые, самые страшные дни войны, нанося бомбо-штурмовые удары по наступающим немецким войскам, танковым колоннам, эшелонам, аэродромам, действуя, как правило, без истребительного прикрытия, неся тяжелейшие потери от вражеских зениток и атак «мессеров».
ДВА бестселлера одним томом! Военно-воздушные боевики о «небесном спецназе» СССР! Бывший штрафник против асов Люфтваффе!Он попал под беспощадный приказ Сталина, согласно которому штрафные части были созданы не только в пехоте, но и в ВВС. Он выжил в штрафной эскадрилье, «смыв вину кровью» в огненном аду Сталинграда и жесточайшей авиабитве над Кубанью. Он одержал 25 побед в воздухе, сам не раз был сбит, изранен в боях и едва не списан с летной работы. Но «штрафники в запас не уходят» – и в преддверии решающих сражений Великой Отечественной он возвращается в строй, чтобы бить врага над Огненной дугой и Днепром! Он возглавит одну из первых эскадрилий асов-«охотников», что формируются в советских ВВС специально для борьбы с «экспертами» Люфтваффе.
ТРИ БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ! Лучшая фронтовая проза нового тысячелетия, достойная войти в золотой фонд литературы о Великой Отечественной войне. «Окопная правда» высшей пробы. ВСЯ ТРИЛОГИЯ О ШТРАФНИКЕ-ТАНКИСТЕ.Он на фронте с 1941 года. У него за плечами оборона Москвы и Сталинградская страда, Курская дуга и битва за Днепр. Он потерял в боях сотни друзей, сам шесть раз был подбит, ранен, горел в танке — но всегда возвращался в строй. Страшной осенью 42-го, когда решалась судьба страны, он попал под жернова беспощадного приказа № 227 («Ни шагу назад!»)