Проходящий. Спираль миров - [39]
— Здравствуй, Серёженька, дай думаю зайду, а то вчерась смотрим — у вас свет горит, да всю ночь. Мой старый хотел пойти посмотреть, но я отговорила. Вдруг какая алкашня залезла — стукнут по голове и ищи их свищи, — соседка окинула быстрым взглядом комнату и зацепилась за кровать.
— Здравствуй, баба Нина, мы вчера вернулись, теперь в город собираемся.
— Может помочь чем надо? — она шустро переместилась к девушке и положила ладонь на лоб. — Застудил девку, как есть. Что‑то я не припоминаю её, родственница?
— Ис тарха, ана, — раздалось из под одеяла.
— О, Господи, — всплеснула руками старушка, — так она ещё и нерусская. Отродясь тут иностранцев не видели. И где же ты такую нашёл?
— В лесу на пеньке сидела и дрожала, — старческое любопытство начинало раздражать и видимо женщина это почувствовала.
— Ладно, пойду я, успокою старого, а то он от переживаний за вашу хату может к своей микстуре приложиться. Если надо что — заходи, мы всегда рады.
— Обязательно. Дяде Пете — привет.
Проводил соседку до калитки, от греха подальше, и завёл машину — пусть прогреется, пока собираемся. Одетая девушка сильно смахивала на цыганку в цветастом платке, наследство от тёщи, и длинном, до щиколоток, платье. На ноги пришлось одеть тряпичные боты 'прощай молодость', но другого просто не было — дача как‑никак.
Все два часа до дома Нарейса молчала, внимательно разглядывая проносящийся за стёклами пейзаж, и изредка вздыхала по ясным, только ей, причинам. Мне разговаривать тоже было некогда — резина стояла летняя и иногда машину вело на подмороженной дороге. На въезде в город тормознули гаишники, проверили документы, поинтересовались здоровьем и подозрительно осмотрели пассажирку, но спрашивать ничего не стали, только пожелали стандартное 'Счастливого пути'.
Квартира встретила тишиной, родными запахами и напоминанием на кухонном столе — 'Серёжа, картошка с мясом в холодильнике. Вера'.
— Вот, Вера, — я усмехнулся. — Наверное каждый день записку оставляла, только названия блюд меняла.
— Вера?
— Так зовут мою жену, а сына — Артём. Судя по часам, они должны быть скоро дома, но ты ещё успеешь искупаться. Одежду дам свою, военную. Ещё со службы новый комплект остался. Брать что‑то Верино…сама понимаешь.
— Понимаю. Ни одной женщине это не понравится. Я, когда собиралась с тобой, хотела поговорить, всё объяснить… — она зябко передёрнула плечами, — Не подумала, что язык у вас другой. Что говорила та старая женщина?
— Интересовалась что да как, помощь предлагала.
— Скажи мне что‑нибудь.
— Ты красивая и умная девушка. Всё будет хорошо.
— Интересно звучит, но вы так быстро говорите, что я с трудом улавливаю слова, а некоторые звучат как приказ. Наверное на вашем языке хорошо отдавать команды.
Ещё как хорошо, подумалось мне, особенно когда предложения произносятся кратко и ёмко. На кухонном столе дурашливо заорало 'Атас! Бабы звонят!' и Сэм Браун запела свой знаменитый медляк.
— Кхира, как я испугалась, — Нарейса приложила руку к груди. — Чуть сердце не выскочило. Что это за штучка?
— Телефон. Прибор для разговора на дальних расстояниях.
— Это вроде нашего тактара?
— Наверное. Погоди, Вера звонит…Да, Веруш…С полчаса назад…Всё нормально, не болею…Да, видел…Когда?…Хорошо…Вер, я не один…Какая ты у меня догадливая, за это и люблю…Серьёзно, какие шутки…Вот приедешь и всё расскажу…Ей сейчас в ванну надо…Свою форму дам…Нет, не хватало мне ещё в ваших дамских тряпках копаться…Нарейса…На — рей — са, поняла?…Посмотрю, не переживай…Да шучу я, шучу…Хорошо, пока. — я положил сотовый и сделал озабоченный вид. — А теперь я пойду тебя купать. Жена не имеет привычки общаться с чумазыми девчонками.
— Это она так сказала? — смесь огорчения и смущения пробежала по бледному лицу.
— Нет конечно. Вера — умная женщина и этим всё сказано.
Я проводил девушку в ванную, показал как и что использовать, хотя в этом особой нужды не было, её мир не особенно далеко отставал от нашего. Сходил в спальню и достал из комода пятнистые штаны и тельняшку. Потом всё‑таки решил пошарить в ящике жены — изъял носки с этикеткой и пакет с новым нижним бельём. Не думаю, что кому‑то нравится одевать грубое армейское сукно на голое тело.
Открывая дверь без стука, совершенно не ожидал, что эта чертовка залезет в ванну, не дожидаясь, пока наберётся вода. Она сделала томные глаза и невинным голоском произнесла, что кто‑то обещал 'искупать чумазую девчонку'. Я погрозил пальцем, пресекая все шалости на корню и выложил одежду на стиральную машину. В ответ мне, не менее когтистой рукой, предложили покинуть занятое помещение и не мешать молодой девушке принимать водные процедуры.
В коридоре щёлкнул замок и хлопнула входная двер.
— Мам?
— Это я, Тёмка.
— Батя! Наконец‑то приехал! — мы хлопнули ладонями и обнялись. — Ну что, привёз?
— Привёз — привёз. Пошли на кухню, рюкзак там.
— У нас гости? — он прислушался к тихому пению из‑за двери.
— Гостья. По — русски не разговаривает, а я, в далёких краях, выучил ещё один язык, на нём и общаемся.
— А мама как к этому…
— Она знает, звонила недавно. Разберёмся по ходу дела.
— Ну и ладно. Давай, показывай скорее.
Что может случится с человеком, собирающим сухостой в овражке за дачей? Всё, что угодно. Сергей Сергеевич Мирошников, старший прапорщик на пенсии, об этом даже и не думал, спускаясь в поисках дров для бани. А в это время, где-то за гранью миров, встретились два друга, координаторы галактических секторов — один показал свою конструкцию, под названием "Спираль миров", другой нечаянно ткнул пальцем и судьба товарища прапорщика резко вильнула в сторону, едва не закончившись печально. Вот так, походя, люди и попадают в разные истории, в которых выжить помогает чистое везение.
С того момента, как Сергей Сергеевич Мирошников перестал быть человеком, прошло 15 лет. Дочери подросли, добавив головной боли родителям. Нарейса дослужилась до майора ФСБ: Вера получила неплохую должность в Министерстве Здравоохранения России; Татьяна держала в "железном кулаке" весь ДШБ, расквартированный в родном городе. Казалось бы, живи да радуйся, но всё изменила простая просьба известного уфолога к Сергею - посетить аномалию под Санкт-Петербургом. Книга закончена.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.