Проходящий. Спираль миров - [26]

— Вставайте больной, пора умываться и есть. Я вчера, второпях, похватала немного продуктов с холодильника, да соседка выделила десяток яиц.

— Ты чего так рано вскочила, повалялась бы ещё пару часиков? Никто за нами не гонится.

— А пропащего мужа кто кормить будет, баба Нина?

— Не пропащего, а временно отсутствовавшего. Как говорится — почувствуй две большие разницы.

— Иди‑ка уже, присутствующий, еда стынет.

Жена, на скорую руку, пожарила яичницу с колбасой, луком и сыром. Хорошо, что газовый баллон почти полный, а то пришлось бы печь растапливать, чем я обычно всегда и занимался. Вера, у меня, женщина городская и разжигание дров — не её конёк. Она пару раз пыталась, но в итоге выходила полная комната дыма и незапланированное проветривание помещения. Мы ужу заканчивали завтракать, как у жены запиликал телефон:

— Да, Тёмочка…Где?…На нашей даче…К отцу приехала…Да, нашёлся наш папка наконец… — глаза у Веры покраснели и она зашмыгала носом, — Нет, это я от радости…Нет…Всё нормально…Когда приедешь?…Хорошо, сейчас передам…

— Привет, Артём.

— Батя, здорово! — заорал сын в трубку, — Где пропадал столько?! Мы тут совсем уже в панику впадать стали.

— Ты и в панику? — я рассмеялся, радуясь голосу Тёмки, — Ни за что не поверю.

— Ну мама точно, а я с пацанами чуть ли не всемирный розыск развернул. Все 'однокласники' и 'вконтакте' на уши поставили. Фотку распечатали и развесили где надо и не надо. Ты как, сам?

— Нормально, не переживай. Приедешь сюда? Кстати, не забудь отменить розыск, о то меня каждая встречная собака останавливать будет.

— Это я мигом, вот только договорюсь кое с кем насчёт тачки и прискачу.

— Ну, давай, сынок. Ждём тебя.

— Пока, батя. Буду часа через три.

У двора просигналила машина, хлопнула калитка, и в дом вошёл сын. Мы крепко обнялись, похлопывая друг друга по спинам. Я отстранился и осмотрел Артёма — подрос пацан, пока его батька лазил по всяким там небесным куширям — сантиметров на пять выше стал.

— Орёл! Что ещё сказать

— А ты как каменный стал, чуть ладони об тебя не отбил, — сын пощупал у меня предплечье, — Смотри, как будто трубу стальную сжимаешь.

— Это я просто старый и мясо у меня жёсткое.

— Ага, ещё скажи, что тебя на коляске возить надо.

— Ну, это ты сына, чуток загнул. До этого ещё, слава богам, — я поднял глаза в потолок, — дожить надо.

— Мама, папа, давайте доживать в городе. Чего тут высиживать? Я поэтому и Алика не отпускаю.

— Это не тот случаем, который нам коробку на семёрке перебирал? — на память пришёл крепкий парнишка кавказского типа.

— Точно, Алик Погосян с мастерской на Серова.

— И правда, Вер, поехали. Дома всё и обсудим.

Квартира встретила родными запахами и всё той же обстановкой, хотя что могло измениться за прошедшие полгода. Артём сразу побежал в свою спальню запускать компьютер, видимо хочет поделиться хорошими новостями. Жена отправилась готовить ванну, чтобы помыться с дороги, да и мне не мешает — потом попахивает. Я сидел в зале на диване и раздумывал, стоит ли говорить правду? Да, это моя семья, но вся произошедшая история, для нормального человека, тянула как минимум на бред воспалённого мозга. Но как можно обманывать близких людей? Они же после этого и уважать перестанут.

— Серёжа, иди купаться, я титан включила, — жена выглянула из ванной, — одежду сейчас принесу.

Я скинул старую камуфляжку, бельё, что одевал на даче, и осмотрел бледное тело. Едва заметный рисунок на коже, если не приглядываться, походил на сеть кровеносных сосудов. Ногти, на руках и ногах, почти приняли свою форму, но напоминали затупленный медиатор.

— Никак не налюбуешься, красавчик? — Вера положила стопку одежды на стиральную машинку.

— Скажешь тоже — красавчик. Бледный как поганка, смотреть страшно.

— А это что за синее пятно между лопаток? — она потрогала место, куда попал меткий выстрел мистры Эйнары.

— Ерунда. Болтом угостили — арбалетным.

— Ой, да ну тебя, — жена шутливо хлопнула ладонью по спине. — А ну‑ка, повернись.

— Чего ты там ещё не видела? Всё на месте, ничего не потерял.

— Вот я сейчас и посмотрю, — она требовательным движением развернула меня, отступала на шаг и окинула критическим взором.

— Каков ваш вердикт, мадам? — я задрал подбородок и сложил руки на груди.

— Какой‑то ты…поджарый стал, что‑ли? Где пивное брюшко? — Вера пощупала живот и ревниво продолжила, — Девкам такие нравятся.

— Какие девки, мать? Я честный, женатый пенсионер.

— Все вы так говорите…лезь в ванну, потом я пойду, — она ещё раз бросила мимолётный взгляд и закрыла дверь.

Подходил к концу второй день, после моего возвращения. А может и третий или четвёртый. Сколько я провалялся в этом чёртовом беспамятстве? Мы поужинали, выпили с женой по рюмочке коньяка из её 'медицинского НЗ', и перешли в зал. Артём отстучал во все интернет — посты радостную весть и присоединился к нам. Я помолчал, набираясь решимости, и всё рассказал. Описание моих подвигов и злоключений растянулось на два часа. Родные переживали как могли, иногда вставляя 'Батя, ну ты монстрила!' или 'Вот, сучка!' — это жена про эпизод с Эйнарой. Они мне верили, потому что знали — отец и муж никогда не страдал излишней фантазией. Про случай с Кузьминым распространяться не стал, слишком сильный удар будет по психике.