Прогулка заграницей - [7]

Девять десятыхъ студентовъ Гейдельберга не носятъ ни знаковъ, ни формы; остальные носятъ шапочки различныхъ цвѣтовъ и принадлежатъ къ кружкамъ, которые носятъ названіе «корпорацій». Корпорацій всего пять и каждая имѣетъ свой отличительный цвѣтъ: есть бѣлыя, синія, красныя, желтыя и зеленыя шапочки. Главнѣйшимъ времяпровожденіемъ «корпоративныхъ» студентовъ являются пресловутыя дуэли и «Кнейпы». Эти послѣдніе поминутно устраиваются по поводу какихъ-либо важныхъ событій, напримѣръ, по поводу избранія пивного короля. Церемоніи при этомъ весьма не сложны. Всѣ пять корпорацій собираются ночью, и по сигналу каждый участникъ начинаетъ какъ можно быстрѣе наливать себя пивомъ изъ кружки, емкостью около пинты, каждый ведетъ свой особый счетъ, откладывая, но обыкновенію, по одной фосфорной спички послѣ каждой опорожненной кружки. Избраніе скоро и заканчивается. Когда кандидаты потеряютъ всякую возможность продолжать состязаніе, производится счетъ спичкамъ, и тотъ, кто выпилъ наибольшее число пинтъ, провозглашается королемъ. Мнѣ, говорили, что послѣдній пивной король опорожнилъ свою кружку 75 разъ. Понятно, что никакой желудокъ не въ состояній вмѣстить заразъ такое количество и потому въ этихъ случаяхъ прибѣгаютъ къ тому способу опоражниванія желудка, который понятенъ всякому, кому приходилось ѣздить моремъ.

По улицамъ во всякіе часы дня видишь всегда такъ много студентовъ, что поневолѣ является вопросъ, занимаются ли они наукой. Нѣкоторые изъ нихъ занимаются, другіе нѣтъ. Каждый изъ нихъ свободенъ выбирать и трудъ, и удовольствія, такъ какъ жизнь въ нѣмецкомъ университетѣ совершенно свободна и не стѣснена никакими правилами. Студентъ не живетъ въ зданіи университета, а нанимаетъ себѣ частную квартиру, гдѣ ему больше понравится, обѣдаетъ онъ тоже гдѣ пожелаетъ и когда пожелаетъ. Онъ ложится спать, когда ему заблагоразсудится, но можетъ и совсѣмъ не ложиться. Онъ не связанъ съ университетомъ никакимъ срокомъ. Онъ не подвергается при поступленіи никакимъ экзаменамъ. Все ограничивается тѣмъ, что онъ вноситъ пустяшную, что-то около пяти или десяти долларовъ, плату за слушаніе лекцій и получаетъ билетъ, дающій ему право на всѣ привилегіи университетской жизни, и этимъ заканчивается формальная сторона дѣла. Затѣмъ ему предоставляется полная свобода работать или веселиться. Если онъ выбираетъ первое, то къ его услугамъ длинный списокъ предметовъ, изъ которыхъ онъ выбираетъ любые и подписываетъ подъ ними свою фамилію, но и тогда остается свободнымъ отъ обязательнаго посѣщенія лекцій.

Результатомъ такой системы является то обстоятельство, что на лекціяхъ по предметамъ, почему-либо неинтереснымъ или сухимъ, бываетъ весьма мало слушателей, и, наоборотъ, науки живыя, имѣющія обширныя примѣненія въ жизни, привлекаютъ громадныя аудиторіи. Я слышалъ разсказъ о томъ, какъ у одного профессора собиралось всего на всего не болѣе трехъ слушателей и при томъ всегда однихъ и тѣхъ же. Однажды двое изъ нихъ почему-то не явились, Лекторъ началъ, какъ и всегда:- «Милостивые государи», но тотчасъ же, безъ всякой улыбки, поправился, сказавъ: «Милостивый государь», и приступилъ къ дальнѣйшему изложенію. Мнѣ говорили, что большинство гейдельбергскихъ студентовъ хорошіе работники и дѣлаютъ все, что только въ ихъ силахъ и что немного имъ остается времени на развлеченія и проказы. Одна лекція слѣдуетъ за другою, такъ что студентъ едва успѣваетъ перейти изъ аудиторіи въ аудиторію, и наиболѣе прилежные изъ нихъ совершаютъ этотъ переходъ чуть не рысью. Экономить время имъ помогаютъ и профессора, которые пунктуально по звонку появляются и исчезаютъ со своихъ ящикообразныхъ каѳедръ. Однажды я вошелъ въ пустую аудиторію передъ самымъ звонкомъ. Помѣщеніе было весьма скромно: простыя некрашенныя скамьи человѣкъ на 200 и такіе же столы къ нимъ, и ничего больше.

За минуту до звонка ввалилась толпа студентовъ, человѣкъ въ 150; всѣ они тотчасъ же кинулись по своимъ мѣстамъ, развернули записныя тетради и обмокнули въ чернильницѣ перья. Только-что зазвенѣлъ звонокъ, какъ вошелъ профессоръ, дородный мужчина. Встрѣченный громомъ апплодисментовъ, онъ быстро шелъ къ своей каѳедрѣ и еще по дорогѣ началъ: «Милостивые государи», а затѣмъ продолжалъ свою рѣчь, взбираясь въ то же время по ступенькамъ. Къ тому времени, какъ онъ взошелъ на каѳедру и обернулся лицомъ къ своимъ слушателямъ, лекція была уже въ полномъ разгарѣ и всѣ усердно скрипѣли перьями. Профессоръ обходился безъ всякихъ записокъ; съ поразительной энергіей и быстротой читалъ онъ свою лекцію въ продолженіе цѣлаго часа; затѣмъ, по давно знакомымъ имъ признакамъ, студенты могли видѣть, что лекція близится къ концу; вотъ профессоръ берется за шляпу, все еще продолжая говорить; быстро сходитъ съ каѳедры и, ступая ногою на полъ, договариваетъ послѣднее слово своей лекціи; всѣ почтительно встаютъ, и онъ быстро проходитъ мимо пюпитровъ и исчезаетъ. Немедленно раздается шумъ и въ сосѣднихъ аудиторіяхъ, и минуту спустя я остаюсь одинъ на одинъ съ пустыми скамейками.

Да, нѣтъ сомнѣнія, что лѣнивый студентъ не представляетъ здѣсь общаго правила. Изъ числа всѣхъ 800 студентовъ я знаю въ лицо не болѣе 50 лѣнтяевъ; но зато я вижу ихъ на улицѣ въ теченіе всего дня. Они фланируютъ по городу или гуляютъ по лѣсистымъ окрестнымъ холмамъ; они разъѣзжаютъ въ экипажахъ, катаются по рѣкѣ или попиваютъ пиво и кофе послѣ обѣда въ саду около замка. Большая часть изъ нихъ носитъ цвѣтныя шапочки какой-нибудь корпораціи. Они всегда прекрасно и фешенебельно одѣты, обладаютъ изысканными манерами и недугъ веселую и беззаботную жизнь, обставленную достаточнымъ комфортомъ. Если мимо общества сидящихъ студентовъ пройдетъ господинъ или дама, знакомые кому-нибудь одному изъ студентовъ, который поднимается и кланяется, то вслѣдъ за нимъ поднимаются и снимаютъ фуражки всѣ остальные присутствующіе. Подобнымъ же образомъ встрѣчаютъ они и каждаго изъ членовъ своей корпораціи, но на членовъ чужой корпораціи не обращаютъ никакого вниманія, точно и не замѣчаютъ ихъ. И это не есть невѣжливость, а только исполненіе установленнаго корпоративнаго этикета.