Прогулка в темноте - [10]

Кроме прочего, Шанель очень смущал тот факт, что иногда Дамиан внезапно становился похож на ее отчима, но потом Дамиан улыбался, и это впечатление проходило. Шанель была в замешательстве. Она не знала, что и думать.

Глава 3

Сейчас Дамиан не улыбался, но Шанель знала, что мужчина напротив не представляет для нее угрозу. Он не был похож на Перри – отчима, который критиковал ее при каждом возможном случае. В Дамиане слишком много доброты и понимания, и даже если он сам этого не осознавал, Шанель почти не сомневалась в этом.

– Так что ты имела в виду? – переспросил он, возвращая ее к теме их разговора.

– Просто я должна быть во всем уверена. Даже если я не уверена, я просто должна быть такой…

– В чем же ты не уверена?

Может, он действительно хочет это знать? Шанель совершенно не привыкла быть центром чьего-то внимания, когда это не касалось работы. Когда же она находилась с Дамианом, он обращал внимание только на нее, словно для него не существовало ничего более важного, чем она. Он хотел знать то, на что другие реагировали без интереса или с откровенным раздражением. Это было так необычно. Но, хоть Шанель видела это, открываться ему полностью ей было трудно.

– Ты станешь смеяться.

– Это что-то смешное?

– Не для меня.

– Тогда это не причина для смеха.

– Как ты можешь быть таким идеальным?

– До тех пор, пока я идеален для тебя, это имеет значение.

– Ты действительно думаешь так?

– Да. – Он был искренен.

– Но почему?

– Ты чувствуешь что-то другое. – По его тону было ясно, что он уже знает ответ.

– Любви с первого взгляда не существует.

– Может, с некоторыми это и случается.

В комнате стало невыносимо душно.

– Ты хочешь сказать… – у нее кружилась голова, – ты чувствуешь то же самое?

– Мне хочется быть идеальным для тебя.

– Ты действительно хочешь этого?

В этот момент Шанель перестала сомневаться в его искренности. Но ей было трудно представить, что этот мужчина хочет ее именно такой, какая она есть. Дамиан не желал того, чтобы она менялась. Это оправдывало годы, проведенные в семье, где отчим и родная мать не переставали доказывать ей, как она не подходила их окружению. Как сильно похожа на родного отца.

– Да, я хочу.

– У меня никогда не было мужчины.

В этот раз ей не нужно было подтверждения его удивлению. Его рот приоткрылся.

– Тебе же двадцать девять.

– Мне еще не скоро на пенсию. – Более того, у нее еще достаточно времени, чтобы выносить здорового ребенка.

Нет, она уже даже не мечтала выйти замуж и родить ребенка. Шанель отказалась от этой идеи, когда поняла, что даже в академических кругах заработала себе славу отщепенки.

– Нет, я не это имел в виду. – Дамиан еще не вполне взял себя в руки. – Ты же образованная, американка…

– Да, но что общего у девственности с докторской степенью по химии?

– Ты действительно невинна?

«Господи, да он слышит себя?»

Хотя да, всем ее знакомым кажется, что она слишком старомодна.

– Даже если бы у меня был секс, я бы все равно была невинной. Секс – это не преступление.

– Но ты понимаешь, о чем я говорю.

– Да, но это звучит так…

Дамиан недоумевающе смотрел на нее.

– Ну хорошо. Да. Я неловкая, я же говорила об этом?

– Ты отрезвляюще пряма. – Но Дамиан не казался разочарованным. Вместо этого он смотрел на нее почти с восхищением. Или она пыталась убедить себя в этом?

– Мама называет это моей фатальной ошибкой.

– Твоя мать не видит в тебе того, что вижу я.

– Хотелось бы верить.

Они оба посмеялись этой шутке, но это не разрядило напряжения. Дамиан положил руки ей на плечи и принялся ласкать ее ключицы подушечками больших пальцев. И, как и раньше, Шанель почувствовала, что ей это нравится. Она выдохнула его имя. Шанель не знала, что это значит, не могла точно сказать, чего хочет. Он не выглядел растерянным, его горящий взгляд был прямым подтверждением его намерений.

– Ты сказала, что никогда не была с мужчиной. Я хочу знать, что это значит.

Только со второй попытки ей удалось справиться с дыханием и заставить онемевшие губы повиноваться.

– Почему это важно?

– Как ты можешь спрашивать такое?

Но разве она уже этого не говорила?

– Ты – моя.

– Три свидания, – напомнила она ему.

– Любовь с первого взгляда, – возразил он.

– Ты… я…

– Мы займемся любовью. Я хочу знать, как далеко ты заходила прежде. – Его пальцы продолжали свои чувственные ласки. – И ты все мне расскажешь.

– Ты за главного?

– Только в постели.

Шанель не была уверена, что поверила ему, но это ее почти не волновало. Когда она с Дамианом, ей нет нужды защищаться, не нужно отстаивать себя. Насколько проще была бы ее жизнь, если бы ей не приходилось делать этого раньше, когда она была в семье. Сейчас Шанель осознала, что хочет ответить на его вопросы, даже нуждается в этом.

– Думаю, это можно назвать глубокими ласками.

– Я хочу, чтобы ты выражалась точнее.

– Нет. – Жар растекся по ее щекам и шее.

Его не должно было это волновать. Девственность не являлась определяющим моментом для современных мужчин. «Как и для современных женщин, – потешался над ней внутренний голос, – но ты тем не менее девственница».

Дамиан наклонился к самому ее лицу и прошептал:

– О да. – Их губы почти соприкасались.

Мысли не могли задержаться в ее голове, ни слова не сошло с ее губ, лишь негромкий стон, который она прежде никогда не слышала. Это было сродни полному подчинению. Это было соблазнительно. Вся атмосфера вокруг них пропиталась почти животной страстью. В приступе отчаяния она закрыла глаза, но это не помогло. Спасения в виде поцелуя не пришло.